Метаморфозы рассердились

Он вдруг поёжился и постепенно замер. Медленно, подозрительно медленно. Даже зрачки перестали двигаться. Ынбёль остановилась вместе с ним, начиная чувствовать странный холод. Она вгляделась в дверь, но та была закрыта: могильный воздух коридоров не мог добраться. Всё неестественно остановилось. Перси смотрел на ближайшую свечу. Пламя было ровным, как рыжая плитка, но в его глазах оно страшно металось. Напоминало ветер. Эш заинтересованно уставился в зеркало, висевшее на шее. Джеб знал, что на кухню что-то пробралось, а Крис это «что-то» пытался увидеть. Зрачки остальных болтались в глазах туда-сюда, из угла в угол.

– Что происходит? – тихо спросила Ынбёль. – Откуда идёт холод?

Эр-Джей тоже не понимал, но делал вид, что совсем не расстроен. Его губы посинели, но не от ежевики.

Лекси пошевелилась первой. Неуверенно поднялась, начала озираться, но Эш тут же её оттолкнул, вытянул руки, – и вдруг на них из ниоткуда приземлилась кошка. Ынбёль вздрогнула. А те ведьмы, что смогли заранее взглянуть на потустороннее, аж вздохнули с облегчением.

– Впервые вижу, как именно она приходит, – признался Джеб. – С холодком.

– Это всего лишь Вёльва, – расслабился Эр-Джей.

Лекси рассеянно смела с затылка мякоть тыквы, в которую врезалась. Села на полу, скрестила ноги и не моргая сказала:

– И всё-таки мне кажется, что это психопомп. Она упоминается в записках.

– Чё это значит? – спросил Эр-Джей. Ынбёль обрадовалась, что тупила не в одиночку. – Псих?

– Психопомп. Проводница душ в мир мёртвых. Облегчает смерть.

– Не смерть, – с безупречным выражением недовольства остановил Эш. – Она может смотреть, как ведьму сжигают или рубят на части, но никогда не подойдёт. Но кое-что она действительно облегчает – проход из одного мира в другой. Не уверен, что кошка на это способна. Сама, возможно, ходит, но других не протащит.

Ынбёль осторожно потрогала звериное ухо.

– А вы не собирались упомянуть, что это не просто кошка?

Лекси обиженно на неё посмотрела.

– Я тебе сразу сказала, что не знаю, из какого мира она приходит. И вообще, ты что, морду её не видела?

– Наша Ынбёль наверно каждый день встречает кошек с шестью глазами, – хохотнул Джеб. Было приятно, что он уже считает её своей.

– Я думала, вы её заколдовали, – чуть обиженно ответила Ынбёль. – Получается, в тот раз?.. – продолжила она, вспомнив лавку.

– Не. В тот раз она и правда спрыгнула с люстры, – вздохнула Лекси. Она спросила у всех, но посмотрела на Перси: – Что вы видели?

– Холод. Я чуть не поджёг ковёр от страха.

Лекси обняла его со спины, забирая огонь и не задумываясь о том, как вообще выглядит холод.

– Однажды из нашего толчка вылезет Ктулху, – сообщил Эш. Что было преждевременно шокирующе, учитывая появление Вёльвы. – Кто удивится больше всех – стирает месяц.

– Я просил тебя хоть как-то обозначать, когда ты предсказываешь, – строго вздохнул Крис.

– Предлагаешь закатывать глаза до белков и вытягивать руку? – хмыкнул Эш. – Да пошутил я. Не видел я никакого Ктулху. – И уже тише добавил: – Но на стирку кто-то точно напорется.

Ынбёль показалось, что быстрый взгляд скользнул по ней, но пояснять дальше Эш не стал.

– Ты хотел рассказать всем о парке, – перевёл он тему.

– Парке? Мы ведь говорили про ярмарку? – Джеб почесал затылок.

– Эш убивает интригу, – хихикнул Эр-Джей.

– Тихо, – и сказал это Крис так, что все и впрямь затихли. – Кошки на месте, Ктулху в океане, а нам надо обсудить ярмарку.

– Мы пойдём на ярмарку? – с надеждой спросила Ынбёль. Проводить весь день накануне самой страшной ночи в году в этом доме ей не хотелось. Если уж где нечисть наружу лезть и могла, то точно в этом доме. Возможно, прямо из-под кроватей и её шалаша.

– Это же Хэллоуин, – Лекси хлопнула в ладоши.

Ынбёль прежде не отмечала Хэллоуин. Мать считала этот праздник неподобающим их вере. По-своему была права, конечно, но Ынбёль всё равно было обидно за те тонны конфет, которые она могла бы за эти годы насобирать.

Теперь собирать было поздно. У ведьм были явно другие планы.

– Вы пойдёте. И будете вести себя как самые обычные люди. Съешьте пару сахарных яблок, закидайте старый дом Эша туалетной бумагой. Нам нужно быть на виду до завтра и притворяться совершенно нормальными.

Вот оно. Ынбёль снова охватило зябкое чувство тайны.

– Мы с Джебом займёмся подготовкой.

– Ты говорил, что я пойду, – насупился Эр-Джей.

– Это было до того, как из-за тебя перегорела последняя лампочка в доме, – отсёк Крис. Последняя лампочка… учитывая, что все остальные были выдраны или разбиты, это ощущалось как истинная трагедия.

– Всегда пожалуйста, – Эр-Джей показал Верховному язык. Крис едва склонил голову набок и, выдохнув какое-то слово, с жуткой улыбкой замер в ожидании.

Челюсти Эр-Джея сомкнулись на его же языке, и он взвыл от боли. В розетках звучно затрещало.

Ынбёль не хотела, но всё равно мельком проверила, не откусил ли мелкий себе язык. Покалечил, но не съел. Наверное, потому что запас лечебных зелий всё ещё был не готов.