Метро

– Что вы делаете? – Вдруг раздался позади женский голос. Троица обернулась. В дверном проеме, оттененная более ярким светом из коридора стояла девушка с такой соблазнительно-идеальной фигурой, что все даже на какое-то время замерли от неожиданности. Длинные ровные ноги, крутые бедра, узкая талия, плотная грудь, чуть покатые плечи, аккуратная голова со стянутыми в хвост волосами. Когда она уверенно шагнула внутрь, и свет помещения упал ее лицо, все увидели ровный загар на красивом лице с высокими скулами и молодые, сияющие обворожительным гневом глаза. Девушка была странно одета, но именно такая одежда доводила ее сексуальность до уровня почти разрушительной провокативности – темные мягкие сапожки из очень тонкого материала – не то латекса, не то овечьей кожи с двойным светоотражающим кантом на уровне икр. Темные, обтягивающие идеальные ноги штаны, и такую же темную блузу с большим вырезом и стоячим воротом. На шее у нее был ошейник, на котором периодически мигал крошечный огонек. Казалось, будто она была участницей какого-то шоу или косплея и сошла к ним прямо со сцены. Если бы у Харитонова еще оставались силы пошевелиться и открыть залитые кровью глаза, он бы узнал Катю, к которой когда-то давно, без преувеличения – в прошлой жизни приставал в вагоне метро и честь которой бросился защищать Виктор.

Катя уверенно вошла в помещение, ее возмущенный взгляд остановился на Харитонове со стянутыми штанами.

– Цыпа! – Пришел, наконец, в себя мелкоголовый, щерясь плотоядной улыбкой.

– Оставьте его в покое! – Заявила Катя.

– Цыпа, что ты, – ласково повторил мелкоголовый, подбираясь к Кате. Катя перенацелила на него возмущенный взгляд.

– Еще одна «цыпа», и ты пожалеешь, что выполз на свет, червяк!

Приближавшийся к Кате мелкоголовый слегка озадачился – от подобного обращения он уже отвык и теперь остановился, очевидно, задумавшись, что столь непочтительный тон в его адрес имеет за собой, возможно, нечто большее, чем просто гнев в красивых глазах.

Габон, работавший раньше в охране административного блока, узнал Катю именно в новом статусе любовницы Мирзакарима Викторовича и шепотом сообщил об этом начальнику.

Трусость мелкоголового сразу взяла верх над умноженным безнаказанностью пороком – Мирзакарим Викторович был почти на самом верху местной иерархии, выше даже его отца, но натура его сдаваться не собиралась.

– Ах вот оно что. Цыпа, давай сделаем так: ты свалишь отсюда нахер на своих сапожках, не забыв закрыть за собой дверь, и мы тебя не пустим по кругу. По крайней мере, сегодня. – Мелкоголовый хохотнул.

Но его подчиненные от солидарных смешков воздержались на этот раз. В отличие от начальника, у них не было здесь крутых родственников и влияния Мирзакарима Викторовича без преувеличения было достаточно, чтобы их раздавить.

На лице Кати на несколько секунд воцарилась задумчивость, затем она нахмурилась и произнесла:

– Чё?!

– Ты, что тупая? – Улыбнулся мелкоголовый.

Катя покачала головой – не от несогласия, а будто столкнулась в ЦУМе с очередной глупой хамящей покупательницей и подошла к мелкоголовому почти вплотную.

– Значит так, – сказала она, уверенно глядя ему в лицо, – во-первых не «ты», а «вы», а во-вторых сделаем так: прямо сейчас ты свалишь со своими гориллами отсюда нахрен и может быть… Повторяю может быть – эти двое не отправятся в капсулу, а ты чистить сортиры до конца своих дней в новом мире! Такой вариант устроит, червяк?

Услышанная перспектива не понравилась Габону и Рязани, и они напряженно ждали ответной реакции начальника. На лице мелкоголового тоже появилось что-то отдаленно напоминающее раздумье. Наконец, его сплюснутое лицо растянулось в улыбке.

– Неа, – сказал он, и тут же увереннее повторил, – неа! Ты не знаешь, что он сделал. Может он нарушитель, а? Ты не имеешь право вмешиваться в разборки между охраной и заключенными. Может он сбежать хотел, а? Это вообще, бл.., не твоего ума дела!

– Он не заключенный.

Мелкоголовый махнул рукой, поняв уже что победил, и больше не поведется на ее блеф.

– Он исполняет секретное поручение начальника воспитательного управления! А вы, тупые гориллы, этому помешали. И сгорите в капсулах!

– Стоп! Ты хочешь, сказать, он выполняет поручение Мирза… тьфу ты!

– Именно!

– И ты хочешь сказать, что знаешь его?

– Конечно, придурок!

Мелкоголовый задумался.

– И как же его зовут? – Мелкоголовый обернулся к неподвижному Харитонову. – Не вздумай вякнуть, обезьяна.

Катя скрестила руки на груди и приподняла уголок рта.

– Его зовут Иван, и если выяснится, что из-за вас он не исполнил поручение, вам конец. Вы знаете, что вас ждет.

Мелкоголовый подошел к неподвижному Харитонову и вывернул подкладку на нагрудном кармане, где были написаны имя, фамилия и номер.

Прочитав «Иван Харитонов», мелкоголовый сохранил на лице улыбку, но она уже была не такой наглой, а больше походила на маску.

– Твое… Ваше предложение принимается, – сказал он, отходя от Харитонова и направляясь к выходу, – надеюсь, вы свое слово держите.