Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник

Она подошла к двери и тихо прочитала какое-то заклинание. После чего пожелала всем удачи и спустилась вниз. Мы остались на площадке, рассматривать портреты на стенах и ждать своей очереди за пророчеством. Ноба тут же плюхнулся на стул. Я тоже присел: на четырех ногах чувствуешь себя уверенней, чем на двух. Вайверин спряталась за высоким парнем в очках и даже не шевелилась, и только Ласло был весел и доволен. Надо как-то осторожно выяснить у остальных, какое задание дали на этот тур.

– Это же Проклятая Молли, да? – спросил вдруг Ласло.

Он стоял у портрета немного застенчивой пухлощекой девочки, которая сжимала в руках бумажку с черной-пречерной надписью. Все дружно обернулись к нему, радуясь возможности чем-то заняться.

– Да, – ответила Рива. – Я помню, как в детстве все кругом с ума по ней сходили и завидовали. На всех праздниках – Проклятая Молли: Молли подписывает подарки, Молли дает автографы, Молли надевают браслеты, Молли поступает в Дихлофос. По-моему, каждую вторую девочку тогда называли Молли.

– Что за бред? Завидовать тому, что она проклята? – Очкарик тоже подошел поближе к портрету.

– Вы не понимаете, – покачала головой Рива. – Молли – главная знаменитость последних лет. В Карпетауне было все, кроме собственных Избранных. И тут такая удача! Говорят, сначала она ужасно переживала, что ей нужно будет разрушить Карпетаун. Но семья, да и все остальные, так гордились, что у нее настоящее пророчество, что она волей-неволей прониклась. Потом ректором стал Феррариус и сказал, что нельзя так носиться с этой Избранностью и что пока Молли учится в Школе, ему все равно, кто там с пророчеством, кто без, правила для всех одинаковые. Ну, Молли сначала обрадовалась, а потом обиделась: теперь-то ей никаких поблажек не делали. Короче, она объявила, что становится на Путь Избранного и бросила Школу. Феррариус тогда сказал, что для исполнения такого пророчества нужны ум, знания и терпение, а ничего этого у Молли нет. Так что теперь она постоянно строит какие-то планы и пробирается в Карпетаун, но каждый раз у нее что-нибудь не получается и ее снова высылают.

– А ты откуда столько знаешь? – спросил Алек. – Я нигде таких подробностей не встречал, хотя специально интересовался.

– Моя семья – одна из старейших в Карпетауне. С Особыми правами. Уж поверь: тот, кто тут родился, знает все и обо всех. Меня тоже таскали в эту Башню, это было модно. Потом, правда, мы переехали в Закружье, родители до сих пор там живут.

– Ого, так ты вообще без всякого конкурса могла учиться в Школе! Тебе что, славы захотелось? – удивился Алек.

– Не твое дело, чего мне захотелось! Что ты вечно все вынюхиваешь? – разозлилась Рива и спрятала тонкие руки в дырявый балахон.

Алек побагровел и сжал кулаки. Все остальные не знали, куда глаза девать, но тут, по счастью, открылась дверь, и суровый мрачный голос объявил: «Заходите». Алек резко крутнулся на каблуках и зашел первым.

Все сразу занервничали и засуетились. Не люблю быть последним, поэтому я встал, чтобы занять очередь. Но не тут-то было! Вместе со мной приподнялся и стул. Какой-то гад прилепил на него жвачку, а я не заметил и сел! Попытка отодрать стул провалилась – на шум тут же обернулась одна из девчонок. Пришлось сесть и сделать вид, что все так и должно быть. Пока все дергаются, Мэтью Грэнвилл сохраняет ледяное спокойствие!

Участники один за другим входили в дверь, а я никак не мог придумать удачный предлог заговорить о задании. Все были такие серьезные и сосредоточенные, Вайверин так вообще почти прозрачная от волнения. Передо мной оставались только Ласло, Рива и Дэйв.

– Ты уверена? – уже в десятый раз переспросил качок.

– Сколько можно повторять! Я там уже была! И прошу тебя: делай то, что я сказала! Когда ты начинаешь думать сам, потом вечно проблемы!

– Успокойся, я только спросил.

– Я просто говорю правду! Друзья всегда так поступают!

А я-то думал, что друзья – это не те люди, которые говорят тебе правду. Это те, кто помогают тебе ее пережить.

Рива сердито стукнула кулачком по коленке и решительно встала:

– Все, жду тебя внизу. Всем пока.

– Ничего себе, – усмехнулся Ласло. – Ей вместо нашего куратора можно работать.

– Она не всегда такая, – вспыхнул Дэйв, но Ласло уже не слушал: пришла его очередь.

Качок потер бритую шею и продолжил, вроде бы ни для кого, но вроде бы и для меня:

– Она за меня сильно переживает. Это ж ее идея, с этим конкурсом. Я выступал в шоу «Безумные ребята», гонки, смертельные трюки, слыхал? Ну вот, неудачно упал. А Рива – она типа фанатка была. В общем, я совсем загибался, когда она заявила, что есть один шанс. Сказала, что в Карпетауне вернут мне ноги. Она-то да, сама могла бы в Школу, но хочет меня затащить, а вариант только через конкурс. Так что она у нас мозги, а я – на подхвате. И знаешь, я ей верю. Она в лепешку расшибется, но своего добьется.

– А что она сказала тебе там делать? – Я попытался подвести к нужной теме, но дверь снова открылась, и Дэйв решительно покатил внутрь.