Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник

– Это ужасно печальная история. Каждый раз рыдаю, когда вспоминаю. Мой несчастный отец неудачно сходил в трактир.

– Какая трагедия! В этих трактирах Закружья чего только не случается, не то что в «Сироте», правда, Визл?

Они заспорили, есть ли в Закружье достойные заведения, а я перебирал в руках стопку дипломов, которой с удовольствием заехал бы папе по голове. Среди них оказался один, который меня заинтересовал.

– Визл, и у тебя есть Особые права? Что это вообще такое?

Трактирщик на секунду перестал возиться с цветами и мельком взглянул на меня:

– Особые права – это Особые права, Мэтью. Если тот, у кого они есть, объявляет общий сход, от этого нельзя уклониться. Только обладатель Особых прав может потребовать засчитать услугу городу. Или отдать их за кого-то другого. Они сильнее даже решения Ордена или Магистрата.

– Ого. Понятно, почему все так с ними носятся. А ты ими когда-нибудь пользовался?

– Ими никто не пользуется, Мэтт. Потому что это можно сделать ровно один раз. И все. Поэтому все предпочитают держать этот козырь в рукаве.

– А представляете, мистер Грэнвилл, ведь он мог спасти Чарли Пранка, – подмигнул мне папа. – Отдай он за него свои Права.

– Чарли Пранку ничего не угрожало, он сам решил исчезнуть, – нахмурился Визл.

– Зачем ему исчезать? – удивился я. – В Карпетауне он стал настоящей легендой! Он такие чудеса творил!

В подтверждение моих слов ледяной дракон полыхнул огнем на порцию снегоягоды. В дверях показался патруль, Визл отвлекся на посетителей, и папа громко сказал:

– Мистер Грэнвилл, я, пожалуй, пойду. Рад был познакомиться.

Я рванул за ним, надеясь на то, что патруль застрянет тут надолго, но меня подозвал Визл и тихонько прошептал:

– Финнр клянется, что у него нет никаких дел с Забеин. Ты не ошибся, это точно был он?

Я-то был уверен, но, увы, уверенность не передается воздушно-капельным путем. А у Визла есть привычка доверять старым друзьям. Так что я переориентировался на другую интересную тему:

– Слушай, Визл, а ты не знаешь, что означает картинка, на которой человечек заглядывает под одеяло?

Человек пять сразу же обернулись к нам. Парочка иносущностей пересела поближе. Даже дракон бочком придвинулся к стойке. Трактирщик широко улыбнулся патрулю и объявил:

– За счет заведения! Налетай!

Под звон бокалов и шум пены, в которой купались иносущности, Визл прошептал:

– Ну ты даешь, Мэтт! Кто ж говорит вслух о том, что все знают, но делают вид, что не знают! Такая картинка – пропуск в Подполье, где живут нелегалы. Те, у кого нет права на жительство, а остаться в Карпетауне очень нужно. У меня как-то была одна, но куда-то запропастилась. Магистрат уже давно ведет борьбу с нелегалами, так что ты осторожней с расспросами.

Он снова занялся цветами и одновременным выслушиванием трех горестных историй о тяготах работы привидением, фамильным проклятием и хомячком в детском саду, поэтому я оставил его в покое и побежал догонять отца.

Патрульные сурикаты сбивались с ног, пытаясь организовать хоть какой-то порядок. Иносущности появлялись отовсюду: из стен, воздуха, из стакана с лимонадом у одной туристки. Но та не растерялась и помахала увесистым амулетом. Иносущность понурилась и унеслась искать жертву попроще. Не зря магистр Натакар распинался о личной ответственности. Надеюсь, отец тоже о ней помнит и не оставит сироту сиротой! Вот правда, мало что делает человека таким счастливым, как возможность безнаказанно обмануть власти!

Неподалеку на сторожевую башню приземлился Страж, и выяснять отношения на улице мне резко перехотелось. Хорошо хоть задумчивый папа без лишних слов согласился идти обратно. Но всю дорогу я нервничал и вздрагивал, чтобы его не проверили. Повезло еще, что в нашем тупике не было ни души, и мы без лишних проблем вернулись домой.

И уже через полчаса я об этом пожалел: отец твердо решил, что мне нужно выиграть конкурс, поэтому засадил за подготовку. Бесполезно было объяснять, что задание еще не объявили, он стоял на своем: к последнему туру нужно подойти во всеоружии. В какой-то момент я подумал, что начинаю понимать Ласло. Еще папа постоянно ворчал, что я без конца жую мамины пудинги, но что я могу с собой поделать? Говорят, что сытое брюхо к учению глухо, а у моего, наверное, абсолютный слух.

Только под вечер он оставил меня в покое. Я тут же побежал искать шкатулку-пандорку. Очень надеюсь, что Бусинка до нее не добралась. Но карточки там не было. А заодно не хватало искорки Света Школы. Бусинка раскапризничалась, что я на нее наговариваю, Джеймс вступился за сестру, мама за меня, и в итоге все разругались. Мало что так угнетающе действует на семейные отношения, как вынужденное отсутствие у членов семьи других отношений. Сверху свесился папа и объявил временное перемирие.