Меж двух огней

Мы пришли к двустворчатой двери высотой в три моих роста. Выглядела она внушительно: на тёмном дереве створок сплелись в объятиях золотые змеи, изумруды на ручках служили их глазами. По обеим сторонам двери стояли стражники, чьи доспехи своим сиянием и гравировкой буквально кричали о церемониальности. На их фоне мой охранник и сторож выглядел невзрачным.

Меня обыскали. На сей раз смартфон остался у одного из стражей. После того как они убедились, что на мне нет спрятанного оружия, солдаты с усилием открыли дверь, наконец впустив меня.

Помещение было огромным, но практически пустым. Круглые стены создавали впечатление, что я находился в концертном зале. Впечатление это усиливалось тем, что у дальней стены имелось возвышение наподобие сцены, на которой простирался вытянутый стол с покрывалом зелёного сукна. За столом сидело три человека, четвёртое кресло пустовало. Перед каждым местом выстроилась парочка из хрустального бокала и графина с водой.

В центре комнаты высился пюпитр, на котором покоилась раскрытая книга, а слева от него располагался каменный постамент с широкой исписанной плитой на нём. Я повертел головой и обнаружил Веронику, Эвакила и Ланду. Они стояли порознь на метках в виде звезды, которые были рассыпаны на мозаичном полу на одинаковом расстоянии друг от друга и от сцены. Магичка глазами, полными ненависти, прожигала дыру в пепельноволосой девушке, на лице которой сквозило безразличие. Ритуальный кинжал висел на её поясе, как всегда. По всей видимости, забрать его не имели права. Эвакил что-то бормотал про себя, держа в руке талисман, свисавший с шеи.

Взгляды собравшихся скрестились на мне, и я внутренне поёжился. Не дожидаясь инструкций, я встал на ближайшую звезду. Судя по тому, что никто ничего не сказал, я всё сделал правильно. Так прошла минута, вторая, третья. Я начал изучать тех, кто, как я подозревал, будет судьями.

С левого края сидел старик в фиолетовой мантии. Его внешний вид — классическая длинная борода, густые брови, седые волосы, глубокие морщины — буквально кричал о том, что он волшебник. Старик сидел с закрытыми глазами и неслышно постукивал по столу пальцами, будто играл на пианино.

Правее от него, демонстрируя залысины, опирался головой о сложенные на столешнице руки мужчина средних лет в простой шерстяной робе. На его груди висел тот же амулет, что у Эвакила. Третьим был дворянин, если судить по облачению. Тёмный камзол, расшитый серебряными галунами, сидел на нём, как влитой, а кружевные манжеты и воротник, нелепые для жителя XXI века, лишь подчёркивали черты того, кто привык отдавать приказы. Из всех присутствующих в зале только этот аристократ проявлял признаки нетерпения, то и дело порываясь встать и что-то сказать.

Громкий знакомый голос заставил обернуться.

— Прошу прощения за задержку, уважаемые члены комиссии и остальные.

Ал влетел в комнату, извиняющейся полуулыбкой отражая раздражение дворянина.

— Вы опоздали.

— Мои глубочайшие сожаления, Ваше Высочество.

Было похоже, что дворянин ожидал объяснений, но Ал просто занял место за столом и кивком показал, что готов. Судя по тому, что скандала не последовало, Владыка плотно держал руку на горле Аглорцев. Возможно, опоздание Ала как раз призывало показать это.

— Что ж… В таком случае я, второй принц Аглора, Меридий де ла Серда, сын Его Величества короля Аглора Леона Первого де ла Серда, открываю слушание в рамках существующего Соглашения между королевствами Аглор и Мадил. Прошу участников представиться.

Старик, постукивавший пальцами по столу, очнулся и приподнялся, обозначая подъём.

— Филип, магистр ордена святой Софии.

За ним встал мужчина в робе.

— Бельмут, архиканоник церкви Триединых Богов и представитель круга кардиналов на этом заседании.

— Аладиларий, куратор рыцарей Владыки на территории Аглора. Мирское имя — Шурф де Тувьен, сын графа Инонна де Тувьен.

К моему удивлению, эстафету подхватил Эвакил.

— Эвакил, скромный служитель Триединых Богов.

— Ланда де Тувьен, дочь графа Инонна де Тувьен, боевой маг ордена Святой Софии.

Я уставился на магичку. Разгадка внешней схожести Ала и Ланды оказалась проста, и тем страннее было видеть брата и сестру по разные стороны баррикад.

— Вероника, рыцарь Владыки.

— А ваше мирское имя?.. — начал Меридий, но его прервал Ал:

— Рыцари Владыки имеют привычку предавать забвению то, как их звали до начала службы. Мне, как человеку известному, едва ли позволили бы это, — взгляд Ала упал на Ланду, которая поджала губы. На её лице читалось презрение, — Однако нельзя требовать сохранить прошлое у того, кого оно тяготит.

Меридий хмыкнул.

— Не перебивайте меня больше.

— Прошу прощения, Ваше Высочество.

На этом я с холодком под сердцем осознал, что настала моя очередь. Кем я был в этом мире? Пожалуй, что никем.

— Накагава Такуми. Накагава — фамилия, Такуми — имя.