Меж двух огней

— Прошу прощения, господа. Насколько известно простому жрецу Триединых, магическим даром способны обладать лишь живые люди?

— Совершенно верно, — кивнул Филип, — Наличие дара свидетельствует о душе. Разумеется, не каждый способен управлять потоками, однако только душа позволяет это. Некоторые заявляют о том же принципе для нерождённых, но, на мой взгляд, заявлять об управлении, говоря о существах, целиком состоящих из магии, нелепо.

Священник обернулся ко мне и подмигнул. Затем он серьёзным голосом сказал:

— Дело в том, что я случайно заметил, как госпожа Вероника проверяла Такуми на наличие дара. И, насколько я в силах судить, проверка дала положительный результат.

— Это правда? — спросил Меридий.

Вероника кивнула, и Филип пожал плечами.

— В таком случае Такуми либо человек, либо нерождённый. Как бы то ни было, отличить человека от духа или демона весьма легко, и я могу смело заявить, что ни тех, ни других в этом зале нет. Безусловно, история его появления оставляет множество вопросов. Например, почему он понимает нашу речь, ведь он, судя по одежде, которую я увидел на записи, призван издалека. Однако это не повод относиться к нему, как к голему.

— В том, что Такуми разговаривает на вельсском, нет ничего странного. Одна из составляющих ритуала — аспект Коммуникации, чтобы гарантировать, что поднятые неупокоенные сохранят возможность говорить и осознавать, что говорят им, — сказала Вероника. Филип спросил меня:

— Ты всегда говорил на вельсском?

— Я и сейчас не понимаю, как на нём говорю, — ответил я по-японски, вызвав недоумение у всех. И добавил уже на понятном им языке, — Нет, не всегда.

Магистр развёл руками и бросил ехидный взгляд в сторону Ала, с лица которого сошла улыбка.

— Тогда нет ни малейшего резона дальше обсуждать невероятную замену потусторонней магии на классическую. Дальнейшие предположения господина Аладилария только усложнят картину и тем самым подчеркнут шаткость доводов. Лично я скорее готов поверить в иномирие этого юноши, чем в то, что он элементаль.

Последнее предложение прозвучало шуткой, но по спине пробежали мурашки. В принципе, ничто не мешало сказать, что я с Земли, но как отреагируют на это остальные, предсказать было нельзя. И раз уж обошлось без подобных признаний, лучшей стратегией оставалось молчание. Клеймо сумасшедшего было одним из первых пунктов в списке вещей, которых всеми силами требовалось избежать.

Неизвестно, сколь многое поняли из обсуждения Бельмут и Меридий, но они поддержали мнение Филипа. После быстрого голосования среди членов комиссии я был признан человеком. Сказать по правде, с плеч сошла настоящая гора. Никому не понравится узнать, что он является лишь подделкой и к тому же не человеком в глазах других людей. Я думал, что Ал разозлится после неудачи, но он выглядел непоколебимым.

Заседание продолжилось.

— Следующий пункт: нападение на Такуми Накагаву, — объявил принц.

— Стоит отметить, что он не является подданным Аглора и не исповедует веру Триединых, а значит, на него Соглашение не распространяется, — скучным голосом сказал Ал.

— Инцидент произошёл на территории королевства, следовательно, находится в юрисдикции его законов. Любой иноземец защищён Соглашением не меньше, чем подданные Аглора, — возразил Меридий.

Похоже, замечание Ала было попыткой сыграть на дурака. Однако дураков в зале не имелось… кроме, возможно, меня.

— В таком случае необходимо узнать, выдвигает ли Такуми Накагава официальные обвинения против госпожи Вероники, — произнёс Ал. Его взгляд пересёкся с моим. Я сглотнул. Расчёты оказались верны. Члены комиссии не горели желанием подмахивать любые решения слуг Владыки, и существовал вполне реальный шанс, что они продолжат вставать на мою сторону. И всё же… заветное слово далось с большим трудом.

— Выдвигаю.

Уголок рта мага дёрнулся, но он промолчал. Почему-то Ал не выглядел сильно раздосадованным, скорее, задумчивым.

Этот способ избавиться от чрезмерной опеки рыцарей Владыки оказался единственным, что я смог придумать. Если показать им, что я не желаю иметь с ними ничего общего до такой степени, что готов пойти на открытый конфликт, то они, возможно, откажутся от своих планов. А если нет, то же самое увидят другие члены комиссии и постараются спасти меня — не из большого человеколюбия, но из желания досадить другой стороне. На Веронику я старался не смотреть.

— Повтори запись, — приказал Меридий Эвакилу. Жрец подчинился, и перед нами вновь предстали события многодневной давности.

— Насколько я вижу, Эвакил указал на то, что Такуми не является неупокоенным. И даже после этого предупреждения госпожа Вероника использовала тёмную магию, — заметил Бельмут, — Налицо нарушение Соглашения.

Возражений не последовало даже от Ала. Я задумался, какие наказания предусмотрены для таких случаев. Штраф? Выговор? Запрет на въезд в Аглор?

Меридий прокашлялся и объявил: