Меж двух огней

Я скосил взгляд на Ланду. На лице блондинки попеременно появились непонимание, осознание и страх. Филип и Бельмут переглянулись. Если я что-то понимал в аглорской системе, церковь и магические ордена тесно сплелись между собой.

— Подобные оскорбления нельзя оставлять безнаказанными. Насколько я помню, в Соглашении отдельно прописаны условия для дуэлей чести, проводимых до смерти одного из участников. Если Вероника решит, что ситуация выходит за рамки личного оскорбления и затрагивает Владыку, она вправе потребовать дуэль. Полагаю, нам останется только согласиться с её вызовом. Я бы хотел выдвинуть новый пункт заседания: решение вопроса чести между Вероникой и госпожой Ландой.

Земля ушла у меня из-под ног. План Ала был невероятно прост и настолько же действенен. Глаза архиканоника и магистра пересеклись на магичке, покрасневшей от стыда и злости. Я осознал, что это конец.

Ал прочистил горло.

— А пока вернёмся к третьему пункту. Предлагаю проголосовать.

Нет нужды упоминать, что Бельмут и Филип изменили мнение. Тремя голосами против одного (Меридий из аристократического упрямства заявил, что желает сделать меня подданным Аглора) я был передан людям Владыки.

Дальнейшее происходило как в тумане. Я пробовал возражать, но слабые протесты утонули в казённых словах принца, что решение обжалованию не подлежит. Ужас от осознания, в какую ситуацию я сам загнал себя, буквально парализовал тело. Самое безобидное, что приходило на ум, — это ритмичные взмахи ритуального кинжала, которые заживо сдирают мою кожу. Месть за то, что я вынудил девушку подвергнуться публичной порке и проигнорировал фактический приказ Ала, наверняка будет куда хуже.

— Последний… я надеюсь… пункт заседания: оскорбление чести госпожи Вероники госпожой Ландой, — устало сказал Меридий.

Пепельноволосая девушка посмотрела на магичку, на лице которой читался страх напополам с вызовом, и равнодушно бросила:

— Претензий не выдвигаю.

Ал хлопнул в ладоши.

— Милосердие рыцарей Владыки поистине безгранично! Рад, что наша встреча не закончилась на такой дурной ноте, как кровопролитие. Триединые Боги будут довольны исходом, не так ли, господин Бельмут?

Филип встретил его слова громким хмыканием. Бельмут поджал губы и нахохлился, с лёгкостью распознав скрытую насмешку. Меридий пригладил волосы и нервно поднялся, возвестив конец заседания. Что же до Ала… Он не отрываясь смотрел на меня. На его губах играла лёгкая улыбка победителя.

Глава 9

Оказавшись в своих покоях, я рухнул на диван. Сил не хватило даже на то, чтобы снять парадную одежду, настолько я чувствовал себя выжатым. Хуже того, на усталость накладывалось ощущение обречённости, как у смертника, до казни которого оставалось всего несколько часов. Где же мой последний ужин? Мелькнула мысль позвать Айру, чтобы попросить принести поесть, но, когда я представил поднос с едой, меня замутило. Слишком уж взвинчены были нервы, чтобы думать о таком.

Не знаю, сколько я провёл времени, растекаясь безвольной медузой на диване. Вслед за бессилием пришёл период лихорадочной активности. К сожалению, он выпал на вечернюю пору, и довольно скоро я осознал, что заснуть сегодня не выйдет. Стоило закрыть глаза, и воображение рисовало картины ужасных мучений, которым меня подвергнут проклятые рыцари за попытку увильнуть от их настоятельного приглашения.

Желая отвлечься, я исследовал окна всех комнат, однако их прикрывали стальные решётки — витые, при некотором допущении даже изящные. Тем не менее их подчёркнуто тонкие прутья всё же оставались непосильной задачей для обычного школьника, у которого при себе не было напильника. К тому же для того, чтобы добраться до них, сначала пришлось бы разбить стекло. Уже на этом моменте у стражи возникли бы вопросы, приемлемого ответа на которые придумать не вышло.

В голову запрыгивали варианты один абсурднее другого. Позвать служанку и взять её в заложники, заказать плотный ужин, взять комплектный серебряный нож и, уткнув в сочленения доспехов охранника, обезоружить его, связать и броситься в бега…

Нет уж, какие шансы у современного человека в средневековом городе, чьи власти охотятся за тобой? И это в том случае, если затея не закончится ударом кованой перчатки по лицу от озадаченного и даже не успевшего разозлиться как следует солдата, которому я буду угрожать.

Вряд ли меня будут потрошить в городе на глазах у всех. А это означает, что для начала Вероника вывезет меня из Новой Литеции. На открытой местности простора для манёвра будет больше. Возможно, всё же стоит украсть нож как раз для рокового мига, когда ритуальный кинжал ещё будет в ножнах, а сама магичка повернётся спиной. Никаких убийств, само собой, — от одной мысли, что я убью другого человека, в животе появился мерзкий ледяной ком. Однако с позиции силы разговаривать будет легче: гораздо проще донести свою точку зрения, когда к горлу оппонента приставлено оружие.