Между адом и раем

Отец Василий слегка стиснул зубы. Затем улыбнулся и осенил лысого мужчину крестным знамением. При этом подумал, что только благодаря этому богохульнику, он оказался в апартаментах святой власти. Коммуняки много выпили из него крови, но все это было на пользу Федьке… Дальше размышлять ему не пришлось. Стрельников через силу улыбнулся и, слегка понурив голову, промолвил:

─ Святой отец Василий… Одна раба находится на жизненном распутье… Она не имеет ни семьи, ни работы…

Огородников лукаво посмотрел на просителя и тяжело вздохнул. Затем с явной неохотою отреагировал:

─ Да, раб божий… ─ Внезапно он замолк. Забыл имя своего идейного врага. После короткой заминки он слегка перевел дух, прищурился и продолжил. ─ Я понял тебя, раб божий… К сожалению, в большой стране наступили тяжелые. времена. Красный дьявол много беды наделал и людской крови испил. ─ Осенив в очередной раз понуро стоявшего мужчину, он в том же духе прошепелявил. ─ Однако Бог всемогущ и всемилостлив, всем воздаст по заслугам…

Ахинея, которую нес святой отец, все больше и больше выводила Стрельникова из себя. Он стиснул зубы и внимательно посмотрел на божьего проповедника. Его зеленоватые глаза бегали из стороны в сторону, словно кого-то боялись. «Раб божий» кисло усмехнулся и, гордо приподняв голову, решительно двинулся дальше, в сторону улицы Ленина. Тотчас же раздался знакомый голос:

─ Господин, пусть раба придет ко мне… В церкви есть работа, правда на общественных началах… ─ Раб ничего не ответил. Он лишь крепче сжал зубы, затем плюнул на землю и смачно выматюгался.

После неудачной встречи со святым отцом Стрельников продолжил поиски работы для своей сверстницы. Он обошел дюжину предприятий, больших и малых. Подходящей работы для нее не было. Устраивать ее в торговый киоск или где-нибудь на побегушках, он считал ниже своего достоинства. В местные структуры власти он больше не заходил. Это было бесполезно и бессмысленно. Чиновники независимо от ранга жили своей жизнью, жили одним днем. Каждый надеялся на себя. Надеялся на свои собственные силы и простой люд, который все больше и больше пополнял ряды безработных и бездомных. Бывший спецкор радовался, что он, несмотря на все перипетии, не попал в стадо люмпен-пролетариата. Пока…

Известие о растущей безработице в районе и о невозможности трудоустроиться, наповал убило гостью из Германии. Она до этого нисколько не сомневалась, что известный журналист найдет ей подходящую работу. Как-никак его имя было еще наслуху. В том числе, и у многих начальников. В этот вечер бывшие однокашники легли спать очень рано. Причиной этому было подавленное настроение. Каждый из них лежал в отдельной комнате и думал о своем личном, о наболевшем. Были у них и общие мысли. Скорее всего, только совместная учеба в педагогическом училище напоминала им о некогда прошлой близости. Затем они разлетелись в разные стороны. Через десятки лет они вновь встретились.

Встретились совершенно случайно. Встретились как близкие, но и одновременно как чужие люди. И у этих людей было одно общее, особенное, что в какой-то степени их даже сближало. Он и она были без семьи. Они были одинокими, что лишало их права, согласно человеческим канонам, быть счастливыми на этой земле. И сейчас, несмотря на это, их почему-то друг к другу не тянуло. Стрельников тяжело вздыхал, когда слышал через слегка приоткрытую дверь легкий скрип кровати, на которой спала его знакомая женщина. Она, как ему представлялось, была умной и недурна собою. Он стиснул зубы и вновь впал в раздумье. Он уже давненько не имел близости с прекрасным полом. Надеялся на лучшее, а оно все еще к нему не приходило. С этой мыслью он встал с постели и вышел на балкон. Трехэтажка, стоявшая напротив, засыпала. Горел свет в окнах наверху только в первом и третьем подъезде. Он невольно усмехнулся. При Советской власти было почти все одинаковое: дома, зарплата и одежда. Мало того. Партия определяла и мысли в головах людей. Сейчас же ─ все, наоборот, хотя одно осталось без изменений. Номенклатурщики, переодетые в демократические робы, все также руководили и воровали…

Внезапно раздался шорох. Стрельников оглянулся и слегка вздрогнул. Его гостья, прикрывшись белой простынью, очень осторожно открыла балконную дверь и шагнула на дощатый пол, который от ветхости слегка вибрировал. Он внимательно вгляделся в очертания женской фигурки и улыбнулся. Вера была нагой. Он слегка повел плечами и подтянул свои плавки. Одевал он их очень редко, от случая к случаю. Ему нравились трусы ─ «распашонки». Короткие штаны были широкими и удобными. Импортные плавки ему на день рождения раньше дарила Дарья Аксенова. Она хотела, чтобы ее муж носил только короткие трусики…