Между адом и раем

Через неделю женщины вновь встретились в универмаге. На этот раз встреча не обошлось без обоюдных комплиментов. Крашеные блондинки то и дело цокали языками или обнимали друг друга. Нередко они подходили и к большому зеркалу, стоявшему в отделе головных уборов, любовались собою. За этим занятием и застал их Виктор Сердюков, бывший заведующий организационным отделом райкома партии. В бывших он ходил всего неделю.

Буквально час назад он был на собеседовании в областном комитете партии. Его упавший жизненный тонус после визита в огромный особняк значительно поднялся. Ему предложили место проректора по хозяйственной работе в горном институте. Биолог по специальности не стал артачиться. Да и зачем? У райкома свои премудрости и возможности, у престижного вуза ─ другие. Молодые девушки всегда радовали душу ловеласа. Только по этой причине его выгнали из райкома. И все началось из-за «старухи Изергиль», так прозывали за глаза старшую машинистку из машбюро. Татьяна Николаевна просто-напросто с ума сходила. Она отказывалась печатать все то, где не было визы первого секретаря. К Сердюкову, он курировал «печатное издание», часто приходили с жалобами. Он пытался приструнить женщину, но безуспешно. Она тут же кидалась в приемную. Вскоре в кабинете «палача» раздавался звонок. Звонил лично сам первый или его секретарша. Пожилой лысый мужчина и молодая женщина с длинной косой успокаивали его по единому трафарету. Ивченко до пенсии осталось два года, да и нервы у нее на пределе. Его просили правильно понять.

Мысль омолодить троицу престарелых «печатниц», работающих в машбюро, в голову чиновника пришла из низов, из жизни. Однажды он оказался в одной из средних школ района. Едва он открыл дверь приемной директора школы, как тут же остановился. Причиной этому была молодая и очень красивая секретарша, которая при виде импозантного мужчины, сильно зарделась. Аналогичное, скорее всего, произошло и с визитером. Он слегка перевел дух, на его лице появились капельки пота. Неизвестно, что было дальше, ежели бы из кабинета не вышел директор школы. Он вмиг бросился к чиновнику и почти по-лисьи улыбнулся. Затем протянул ему руку и мимоходом буркнул в сторону секретарши:

─ Лидия Петровна… Вам бы не мешало меня известить о визите ответственного работника районного комитета нашей партии… ─ Слегка покачав головой, словно просил одобрения у Сердюкова, он продолжил. ─ На первый раз, Лидия Петровна, объявляю Вам замечание…

Девушка еле слышно полепетала:

─ Извините, Борис Иванович, немного замешкалась… Извините, еще раз…

Важного гостя после этих слов словно подменили. Он крепко пожал руку директору и очень уверенным голосом произнес:

─ Борис Иванович… Да не берите так близко к сердцу наши функциональные обязанности… ─ Слегка хмыкнув себе в кулак, тут же добавил. ─ Это я во всем виноват… Забросал красавицу ненужными вопросами…

Затем он незаметно взглянул на работницу, ведающую деловой перепиской, текущими делами школьного чиновника. Блондика стояла навытяжку, словно солдат перед генералом. И лупала своими голубыми глазами то на одного начальника, то на другого…

Ефимцев утвердительно кивнул головой и повел гостя в свой кабинет. Сердюков пробыл в нем недолго. Он отдал директору пару копий документов, поступивших из горкома партии, и мимоходом поинтересовался делами в школе. Затем он распрощался. Едва закрыл за собою дверь, как перед ним вновь выросла секретарша. Она протянула ему руку и несколько дрожавшим голосом проворковала:

─ Товарищ Сердюков… Я Вам очень благодарна за защиту… Без Вас мне пришла бы хана… ─ На какой-то миг она замолкла. Скорее всего, боялась жаловаться на своего шефа. Затем она все-таки продолжила. ─ Борис Иванович почему-то в последнее время на меня сердитый… Право я и сама не знаю…

Импозантный мужчина крепко пожал руку молодой девушки, затем остановил на ней взгляд. Глаза молодого и красивого создания излучали только тепло и свет. Он улыбнулся и с уверенностью произнес:

─ Лидия Петровна, не переживайте… Я Вас в обиду никому не дам… Поверьте мне, Лида… ─ Затем он надел на голову пыжиковую шапку черного цвета и вышел вон.

Костюкова, проводив гостя, тут же опустилась на стул. Слегка прикусила свою нижнюю губу. Она сильно сожалела, что не полностью раскрыла душу начальнику из райкома. Ее пятидесятилетний шеф своими претензиями к ее работе в прямом смысле ее замучил. Не проходило и часа, чтобы он не вызывал ее к себе, независимо, где он находился, в кабинете или в классе, в спортивном городке или в подвале.