Между богами и свободой

Облик Ангелины Петровны и её кабинет совершенно не изменились.

Когда Япетонский отшвырнул в сторону чёрный столик и ухватил целительницу за тонкое горло, хрустальный шар соскользнул на пол и разбился на мелкие куски.

— П-пусти, — почти беззвучно просипела Ангелина Петровна, тщетно пытаясь оттолкнуть напавшего слабеющими руками.

Охранники, ворвавшиеся на шум, быстро и ловко скрутили Япетонского.

— Понимаете, Павел Сергеич, — чуть позже шёпотом объяснила целительница, осторожно трогая шею и морщась от боли. — Потенциально Вероника должна была прожить ещё тридцать лет. Я выполнила наш договор. Но я ведь не могла защищать её от всех случайностей и несчастных случаев, понимаете?

Япетонский мрачно кивнул, покосившись на охранников, внимательно наблюдавших за ним. Он не понимал. Женщина по-прежнему лгала и почему-то боялась его, несмотря на своих телохранителей.

— Извините, — пробурчал он. — За шар я могу заплатить…

— Пустяки, — облегчённо махнула рукой Ангелина Петровна. — Мне очень жаль, что всё так получилось.

За ширмой, свалившейся в результате разыгравшейся битвы, Япетонский разглядел приоткрытую дверь и компьютер на низком столике в другой комнате.

Обыск, тщательно спланированный и проведённый так аккуратно, что сама хозяйка ничего не заподозрила, выявил несколько интересных деталей. За ширмой действительно был кабинет, оборудованный современной техникой, с прибором неизвестного назначения, подключённым к компьютеру. В сейфе хранилась картотека по клиентам Ангелины Петровны. В карточке Вероники Япетонской, распечатанной на принтере, в графе «Год смерти» текущий год был зачеркнут ручкой и написано «Плюс тридцать». В графе «Причина смерти» диагноз «Рак лёгких» обведён в кружок с надписью рядышком — «Оставить». Изучение карточек по остальным клиентам, особенно старым, и сопоставление с фактической информацией о жизни и смерти этих людей приводили к очень интересному выводу. Ангелина Петровна была на короткой ноге с судьбой, то ли подружкой трём Паркам, то ли помощницей. Она умела придержать ножницы, грозящие уже обрезать тонкую нить жизни, и умела разглядеть, когда и как именно они щёлкнут над многострадальной нитью в следующий раз. Причину будущей смерти Ангелина Петровна определяла походя, со стопроцентной точностью за несколько лет до трагического события.

Япетонский организовал слежку за судьбоносной дамой. Терять ему было больше нечего, в очередные долги он теперь влезал, не задумываясь, как их отдавать. Разгадка тайны, имевшей касательство к смерти Вероники, теперь была единственным, что волновало Япетонского. Возможно, подсознательно он надеялся, что в результате разгадки этого секрета — осознания механизма управляемой смерти — будет найдено средство каким-нибудь невероятным образом оживить Веронику…

Ангелина Петровна не делала ни шагу без своих дюжих охранников. Дама, зарабатывающая на отсрочке смерти такие деньги, могла позволить себе круглосуточную охрану. Однако это не помешало Япетонскому подготовить и блестяще исполнить похищение Ангелины Петровны и заключение её — одинокой и беспомощной — в заброшенный лесной дом.

— Вы умеете управлять смертью других людей, — сказал Япетонский испуганной заместительнице Парок, — а теперь я управляю вашей смертью. Верите?

Ангелина Петровна поверила. Понадобилось не так уж много слов и совсем мало угроз, чтобы заставить её рассказать всё. Правда оказалась проста и цинична. Совершенно такой, какой обыкновенно бывает правда.

Через несколько лет, уже организовав своё знаменитое движение Сопротивления, проросшее метастазами ячеек, групп и объединений во многие страны, Япетонский рассказал эту правду населению всего земного шара. Он устроил совершенно дерзкое и гениальное по воплощению выступление одновременно по многим центральным каналам телевидения.

Готовясь к этой речи, он некоторое время не мог решить, как обратиться к своим потенциальным слушателям и зрителям. Сограждане? Япетонский давно не считал себя гражданином страны, которая позволяла происходить этому кошмару, или гражданином любой другой страны, где ситуация обстояла примерно так же. Господа? Как нет смысла рассказывать правду рабам — потому что, пока те сами не поднялись с колен, они не смогут двинуться с места, — так же бессмысленно говорить что-то их господам: те обычно уже плотно притёрлись задними частями тел к мягким креслам и не желают двигаться. Друзья? Все его друзья уже были рядом с ним — по эту сторону экрана, а не по ту.