Между буйством концепций и реальностью перемен. Современники К. Маркса о его практической деятельности

В современную эпоху практическая цель использования виртуальных технологий заключается в воссоздании или реконструкции реальности и возможностей во многих уникальных сферах (таких как военное дело, медицина, транспорт, археология) для удовлетворения реальных потребностей человечества. По причине ограниченности чувственно-мыслительных способностей субъекта и пространственно-временных ограничений реальной практической деятельности существует множество реальных вещей, которые человечеству тяжело или невозможно понять обычными методами. Тем не менее вещь непознанная не означает вещь несуществующую; временное отсутствие знания конкретной вещи в обычных условиях не отрицает предпосылок ее реалистичности. В противном случае мы возвращаемся к ошибочному тезису Джорджа Беркли о том, что «существующее есть познанное, а непознанное – не существует». В действительности, существуют многие вещи, которые не могут быть поняты обычными методами. Например, существование вещей в предельно агрессивных средах (вещи, существующие в испытательных ядерных районах с сильным радиоактивным загрязнением и т. п.), микромир, в который отсутствует прямой доступ для человека (человеческое тело), молекулярная структура микромира, реальность, которую открывают археологи в процессе раскопок и т. д. Человечество не может позволить непосредственно изучать и воссоздавать описанные явления по причине высокой опасности, себестоимости и ограниченности возможностей; точно так же невозможна и обычная имитация и отображение. Тем не менее при помощи виртуальных технологий человечество получает возможность безопасно и экономично познать эти явления, что и является преодолением в обычных условиях несуществующего и невозможного (не равноценно несуществующему), а также расширяет и утверждает познаваемость реальности в различных уникальных формах. Очевидно, что виртуализация реально существующих вещей позволяет исключить многие риски, которые раньше были неизбежны, и на этой основе эффективно обеспечивать безопасность человека. Одновременно с этим она позволяет значительно снизить себестоимость, активно способствуя реализации возможностей субъекта по изучению неизвестного, расширяя сферы деятельности субъекта, удовлетворяя его реальные потребности. Иными словами, виртуализация реально существующих вещей представляется обычной, необходимой и важной. Развитие, утверждение и преодоление, достигаемые субъектом в процессе такой виртуализации, активно свидетельствуют об относительной самостоятельности виртуального существования.

Виртуальный социум: новая форма существования общества

Практическая деятельность является предпосылкой и базисом существования человечества во всем мире. В процессе практики цельный материальный мир подвергается сегментации, образуя единство самостоятельного мира (или мира природного) и человеческого (или мира, принадлежащего человеку). Что касается второго, то он характеризуется взаимопроникновением и взаимоограничением очеловеченной природы и социума; его можно обозначить как социальную природу (природный социум). Практическая деятельность, в свою очередь, представляет собой средство существования как природного социума, так и социальной природы, являясь их реалистичным базисом. В процессе формирования и развития человеческого общества практика материального производства стала играть ключевую, основополагающую роль. Ее конкретизация, то есть появление методики производства материальных ценностей, стала налагать ограничения на комплекс процессов социальной, политической и духовной жизни. Вместе с развитием современной технической революции и становлением виртуальной практики как ее нового типа, вся деятельность человечества стала еще разнообразнее и насыщеннее; она приобрела не только характер труда, но и заметные виртуальные свойства. Лишь преодолев понимание практической деятельности человечества как исключительной материально-производственной или трудовой практики, можно всесторонне понять ее суть в цифровую эпоху, правильно уяснить парадокс виртуальности и реальности в рамках практики информационной эры.