Между горизонтами

– Это ты прости, но я иду, хочешь ты или нет. Как ты себе представляешь мою жизнь здесь? Чтобы я после пережитого просто жила с тётей, обзавелась мужем и детишками, и умерла от старости? Вот уж увольте. С момента, когда я решила вытащить Томаса, я отказалась от тихой, спокойной жизни. И вот я беглянка, революционерка, даже не знаю кто ещё, но точно не та, кто будет сидеть на месте. А ты – подумай, все это время тебе нужна была чья-то помощь. Сбежать с Нового Начала тебе помог друг, затем помогла я, следом был мистер Винден.

– Что ты…

– Прости, я не хочу сказать, что ты сам ничего не можешь. Просто человеку, любому человеку, порой нужна помощь, попутчик, который поддержит. Да и в конце концов, – Эмма поднялась на ноги, – мне же тоже хочется узнать, что там дальше.

– И когда ты решила, что хочешь пойти со мной?

– Если честно… – замешкалась она, – еще у Винденов. Когда вы со стариком Хансом ушли, Лиззи меня спросила, что я буду делать, как только доберусь досюда? У меня не было ответа, и она предложила мне идею пойти с тобой. То, что я говорила про поддержку, это её слова. Я все обдумала и поняла, что в этом есть смысл. Я правда хочу пойти с тобой, хочу узнать куда ведет эта книга.

– Ясно, – тихо сказал я, вновь упершись затылком о стену. – Думаю отговаривать тебя бессмысленно.

– Верно, бессмысленно. – сказала она, подходя к выходу из комнаты, – и не вздумай уйти втихаря, я знаю куда ты идешь и всё равно догоню.

– Та не уйду я, – отмахнулся я, и Эмма, улыбнувшись напоследок, ушла.

На следующее утро Джун собрала нас, чтобы попросить остаться хотя бы на день, чтобы мы отдохнули перед дорогой и поприсутствовали на городском собрании. Она считала – раз мы повлияли на судьбу города, мы должны были поприсутствовать и на обсуждении дальнейших планов. После разговора Эмма направилась к своей тётке чтобы сообщить о том, что не останется. Не хотел бы я присутствовать при этом разговоре…

На городском собрании не обошлось без призывов казнить захватчиков. Но в конечном счете всех стражей, участвовавших в оккупации города, было решено отправить судном обратно в Возвышение, они послужили бы живым подтверждением того, что Навиас не сдаётся. Эмма выдвинула своё предложение о добровольной страже, идею оставили на дальнейшее рассмотрение. А в конце нас решили признать почётными гражданами города. Приятно, хоть и бессмысленно.

– Ждем всех вечером на площади, – крикнул мэр перед тем как все разошлись.

Финн не хотел нас отпускать. Вполне объяснимое чувство привязанности возникло и у нас с Эммой, но мы не могли остаться и тем более взять его с собой. Вдохновившись произошедшим, парнишка начал подумывать о том, чтобы бросить работу на судне в пользу обучения на стражника, чтобы стать, как Эмма. Мы использовали все известные нам слова, чтобы отговорить его, но в любом случае финальное решение было за ним.

После собрания мы с Финном и Джун были на обеде у Нелл. Тетка Эммы добрую половину трапезы говорила, как она гордится племяшкой, и какое несчастье, что Томаса не было рядом. А остальное время повторяла, как не хочет отпускать нас. Ближе к вечеру нас ожидала встреча с мэром, на которой он торжественно вручил нам один из отобранных у стражи револьвер с кобурой. Эмма с радостью приняла его и пачку патронов в довесок. Я же не был в восторге от такого подарка.

И суток не прошло после государственного переворота, а уже даже воздух в городе как будто иначе ощущался. По улицам ходили довольные горожане, раздавались крики, празднующих освобождение. На главной городской площади собрались музыканты, задающие ритм пришедшей потанцевать молодежи. Отовсюду слышались тосты, звоны бокалов и восторженные возгласы. Столы, стоящие с краю от импровизированного танцпола, ломились от еды и напитков. Словом, город будто очнулся после длительного сна.

Мы с Эммой посетили торжество лишь ненадолго. Пропустив по стаканчику расхваленного мэром вина, и вдоволь насмотревшись на счастливые лица танцующих, мы отправились к Джун. На ужине мы в очередной раз услышали слова благодарности, которые заставляли нас краснеть и отрицать какие-либо заслуги. После чего меня упросили рассказать про свой город. Мой рассказ был ёмким, но коротким, и когда я дошёл до момента, где меня посадили в тюрьму, Эмма перехватила эстафету, начав рассказывать про то, как она там работала и планировала побег.

– Прям как у Винденов, – заметила Эмма, – когда мы помогали маме Финна убрать со стола.

Я молча кивнул. Было грустно покидать этих замечательных, единых в своём гостеприимстве и схожих своей человечностью людей. У Эммы была возможность остаться с ними, потому я не понимал её решения пойти со мной. А может понимал. Я бы её тоже не отпустил, вздумай она отправиться в опасное путешествие в одиночку.