Читаем Между меридианами или "Мы не братья! Мы - любовники..." (СИ) полностью

Брат поджимает губы и, наконец, заходит внутрь. Я иду следом за ним, прикрывая дверь. Мой взгляд падает на чемодан в коридоре, и я тут же понимаю, что Веллер собирает вещи. Вовремя же мы пришли, хотя, мне кажется, для него лучше было бы, если бы мы не успели.



- Тим, - я как обычно не выдерживаю из-за тупизны брата. – Надо поговорить. Я знаю, что ты не хочешь ничего слушать, но, пожалуйста…



Я смотрю на Трюмпера, но тот упорно молчит.



Я слышу возню в спальне – у меня возникает желание пойти туда, но я этого не делаю, потому что Веллер сам выходит в коридор. Он выглядит спокойным и безразличным, но я вижу, что он злится, что он расстроен и что ему совершенно не хочется с нами разговаривать. Я знаю его как свои пять пальцев.



- Да не о чем говорить, - парень бросает сумку рядом с чемоданом. – Я всё прекрасно видел, - Тим смотрит прямо мне в глаза игнорируя Трюмпера, словно его вообще здесь не существует. – Я не удивился, увидев, что он мне изменяет, но то, что он это делает с тобой, просто невероятно.



Веллер уходит в ванную – я толкаю Тома в плечо, чтобы он сам хоть что-нибудь сказал. Я вообще рассчитывал на то, что буду стоять и молчать.



- Тим, - зову я, виновато вздыхая. – Я… я не помню, с чего всё это началось, но, пожалуйста, выслушай меня…



- Не хочу ничего слышать, - его голос повышается, но парень не выходит из ванной. – Я знаю, что сейчас будет…



Тим снова появляется перед нами.



- Ты будешь говорить о том, что тебе жаль, что ты с самого начала хотел, чтобы твой брат мне всё рассказал, что ты не хочешь терять нашу дружбу и всё такое, - он замолкает. Я вижу как его глаза дёргаются в сторону Трюмпера, но парень так и не смотрит на него. – Я знаю тебя так же хорошо, как ты меня, Билл. Я знаю, что ты никогда бы не поступил так со мной, если бы у тебя не было серьёзных причин. Так что давай опустим всю ту часть, где ты планировал утешать меня, и оставим всё как есть.



Он замолкает и смотрит на свои чемоданы.



- Я вернусь к себе, мешать вам не буду, - Тим думает, что же ему ещё что-то сказать или же он просто ждёт, пока заговорит Том.



Я поджимаю губы, не зная, что мне вообще отвечать в подобной ситуации и надо ли вообще что-либо говорить. Веллер вздыхает и накидывает куртку – только сейчас я вижу, что он уже в кедах – а потом парень забирает чемодан, вешает на плечо сумку и направляется к выходу. Я отступаю в сторону, чтобы пропустить его, но Тим останавливается рядом со мной.



- Я надеюсь, что ты вспомнишь всё, а потом как-нибудь расскажешь мне всю свою историю, мы дружно посмеёмся как в детстве и всё забудем.



Я вижу мимолётную улыбку на его лице.



- Обязательно, - шепчу я.



Тим проходит мимо и выходит из квартиры, оставляя меня с Томом наедине. Я какое-то время молчу, думая над тем, что только что произошло.



- Ты придурок, Трюмпер, - говорю я, скидывая кроссовки и направляясь на кухню.



- Я знаю, - слышу я вслед.



Рука само по себе достаёт из кармана пачку сигарет с зажигалкой, огонь появляется и исчезает, а мерзкий дым охватывает мои лёгкие. Я подхожу к окну и смотрю вниз, ожидая увидеть Тима. Он появляется не сразу – его тёмная фигура выскальзывает из подъезда и плетётся в сторону дороги. Я затягиваюсь, пытаясь избавиться от неприятного ощущения гнили.



- Когда мы уезжаем? – спрашиваю я.



Том отвечает через минуту:



- Когда захочешь.



Я вздыхаю и открываю форточку, подставляя лицо прохладному ветру. Я думаю о том, что мой брат настоящий кретин. Слабак и тряпка, который так и не смог нормально признаться своему парню, что он изменял ему. Мне, конечно, было проще порвать с Джоном, потому что я его вообще не помнил и категорически не хотел принимать тот факт, что мы с ним пара, но Том действительно поступил глупо. Если ты не хочешь с кем-то встречаться, изменяешь ему и постоянно творишь всякую ерунду за спиной, зачем вообще нужны такие отношения? Зачем вообще продолжать эту хрень, ведь чем дольше ты тянешь, тем болезненнее будет конец.



Я отстраняюсь от окна и выхожу в коридор – Трюмпер сидит на полу, прислонившись спиной к стене, и смотрит в потолок. Я вздыхаю, нагибаюсь и целую его в лоб.



- Слабак.



Развернувшись, я ухожу в сторону балкона. Я знаю, что Том придурок, что он эгоист, и у меня даже появляется к нему какое-то отвращение, но я понимаю, что я не лучше него. И что я не хочу его отпускать, каким бы мой брат не был.



Надеюсь, что переезд действительно поможет мне наладить эту чёртову жизнь. И даже если я ничего не вспомню, у меня впереди ещё целая жизнь, чтобы создать новые воспоминания, которые будут в миллион раз лучше тех, что навсегда остались где-то в глубине меня. В глубине моего сердца и в глубине моего разума. Ведь жизнь на этом не заканчивается. Правда ведь?






Эпилог.

Макс Корж – Ты мой сон



POV Bill



Две недели спустя. Начало июня.




Перейти на страницу:

Похожие книги

Он придет
Он придет

Именно с этого романа началась серия книг о докторе Алексе Делавэре и лейтенанте Майло Стёрджисе. Джонатан Келлерман – один из самых популярных в мире писателей детективов и триллеров. Свой опыт в области клинической психологии он вложил в более чем 40 романов, каждый из которых становился бестселлером New York Times. Практикующий психотерапевт и профессор клинической педиатрии, он также автор ряда научных статей и трехтомного учебника по психологии. Лауреат многих литературных премий.Лос-Анджелес. Бойня. Убиты известный психолог и его любовница. Улик нет. Подозреваемых нет. Есть только маленькая девочка, живущая по соседству. Возможно, она видела убийц. Но малышка находится в состоянии шока; она сильно напугана и молчит, как немая. Детектив полиции Майло Стёрджис не силен в общении с маленькими детьми – у него гораздо лучше получается колоть разных громил и налетчиков. А рассказ девочки может стать единственной – и решающей – зацепкой… И тогда Майло вспомнил, кто может ему помочь. В городе живет временно отошедший от дел блестящий детский психолог доктор Алекс Делавэр. Круг замкнулся…

Валентин Захарович Азерников , Джонатан Келлерман

Детективы / Драматургия / Зарубежные детективы
Испанский театр. Пьесы
Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства. Необычайное богатство сюжетов, широчайшие перспективы, которые открывает испанский театр перед зрителем и читателем, мастерство интриги, бурное кипение переливающейся через край жизни – все это возбуждало восторженное удивление современников и вызывает неизменный интерес сегодня.

Агустин Морето , Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега , Педро Кальдерон , Педро Кальдерон де ла Барка , Хуан Руис де Аларкон , Хуан Руис де Аларкон-и-Мендоса

Драматургия / Поэзия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия