Между Москвой и Тверью. Становление Великорусского государства

184 Указание на то, что Семен Тонглиевич был костромским боярином, дает известие о его смерти: «Тогда (после примирения братьев – князей Дмитрия и Андрея) убиша на Костроме Семена Тонглиевича, коромольника льстивого, бояре княже Дмитриевы Антон да Феофан повелением княжим» (ПСРЛ, т. VII, с. 176). С.М. Соловьев естественно предполагает «отъезд» боярина Семена к князю Андрею после смерти в. к. Василия Ярославича, из боязни мести за прежнюю вражду со стороны в. к. Дмитрия; но его замечание, будто «Кострома по смерти бездетного Василия, перешла к Андрею», по-видимому, навеяно только изложением Никоновской летописи, которая дает целый, литературно обработанный рассказ о смерти Семена Тонглиевича, а начинает его так: «Того же лета князь великий Дмитрий Александрович, внук Ярославла, посла дву боаринов своих Антона и Феофана изымати Семена Тонглиевича и изпытати его погонку о всем и убити» (т. X, с. 161). Если это не простая обработка той же записи, которую дает Воскресенская летопись (т. VII, с. 176), то все-таки «посылка» бояр не свидетельствует, что Кострома не была во власти в. к. Дмитрия. Карамзин проще поясняет пребывание боярина Семена в Костроме: Семен Тонглиевич «жил спокойно, надеясь на заключенный между братьями мир» (И.Г.Р., т. IV, с. 84). Правильным надо признать мнение А.В. Экземплярского, что Кострома по смерти в. к. Василия Ярославича, в руках владимирского великого князя (Указ. соч., т. II, с. 264 и 267), вопреки его же первоначальному утверждению, что по смерти в.кн. Василия Ярославича «Андрей, в придачу к Городцу, получил еще и Кострому» (т. 1, с. 53).