Между Москвой и Тверью. Становление Великорусского государства

Так, на первых же порах замкнутой в себе политической жизни Тверской земли семейное и владельческое одиначество тверских князей глубоко потрясено первым же переходом удела брата в вотчину его потомков. Великокняжеское отрицание независимости местного вотчинного княжества вызвало упорную борьбу двух линий тверского княжеского дома: холмской и кашинской, осложненную воздействием на Тверь Москвы и Литвы. В этой борьбе постепенно и неуклонно рушился семейно-вотчинный строй Тверского княжества с обособлением Кашина, который все больше подчиняется московскому влиянию, с измельчанием остального княжья до уровня служебных княжат – при настойчивом и последовательном стремлении обладателей старшего стола Тверского княжения к усилению своей великокняжеской власти над всей Тверской землей.

II

Князь Всеволод Александрович нашел при столкновении с дядей Константином некоторую поддержку в Москве; по крайней мере в Москву к в. к. Симеону Ивановичу ушел он из Твери и уже отсюда поехал в Орду к хану Джанибеку. Поэтому естественно предположить поддержку его домогательств в Орде перед ханом московским влиянием460. Поводом для немилости ханской к князю Василию послужили, по-видимому, жалобы на его самоуправство в сборе дани с отчины племянника: узнав в Орде об этом сборе, князь Всеволод «оскорбися» и пошел навстречу к дяде, который спешил в Орду с набранным серебром, перехватил его на Бездеже и «ограби его»; но сделал он это не самовольно, а пошел на дядю Василия «от царя изо Орды с послом»461. Оба князя прожили в Орде больше года, а вернулись – князь Всеволод Александрович на Тверское княжение, князь Василий Михайлович на свой Кашин462. Этим, конечно, не разрешалось «нелюбие» между князьями; их раздоры создавали «людем тверским тягость», так что «мнози люди тверские того ради нестроения разыдошася», а между князьями «мало кровопролитна не бысть»463. Помимо соперничества дяди с племянником из-за старшего стола отношения должны были еще более обостриться на том же вопросе – о степени самостоятельности удельного князя от великокняжеской власти, раз эта власть попала в руки племянника, а дядя вынужден ограничиться кашинским уделом. Но Всеволод и года не удержался на тверском великом княжении. Тверская смута закончилась полюбовным соглашением князей при посредничестве тверского епископа Федора, и «Всеволод Александрович съступися великого княжения Тверьского дяде своему князю Василию Михайловичю»464. В таком исходе их раздора можно видеть результат изменения московской политики: епископ Федор был тесно связан с митрополией – участницей этой политики465, а вскоре за примирением тверских князей произошли семейные события, которые закрепляли сближение Василия Михайловича с Москвой, а Всеволода – с Литвой. Литовский великий князь Ольгерд женился на сестре Всеволода – княжне Ульяне, а в. к. Симеон выдал дочь за Васильевича Михаила466. С этой поры кашинская линия тверских князей постоянно тянет к Москве, как холмская – к Литве.

Внешнее влияние и трудное положение между двумя сильными соседями неизбежно осложняли внутренние отношения Тверского княжества. Стремление обеспечить самостоятельность требовало сохранения единства его сил. Эта острая потребность поддерживала формальное одиначество тверских князей, какие видим в формуле тверских грамот, но непримиримый раздор двух линий княжого дома подрывал основы этого равенства и только укреплял тенденцию к иной форме объединения тверской силы – к усилению великокняжеской власти.

Василий Михайлович вернулся на стол тверского великого княжения и получил ханский ярлык467; и тотчас возвращается он к приемам великокняжеского управления брата Константина: «И нача братанича своего князя Всеволода Александровича Холмского обидети чрез докончание и бояр его и слуг его тягостью данною оскорбляти»468. При явной поддержке Москвы и покровительстве хана в. к. Василий смирил племянника и привел его в свою волю. Попытка Всеволода воззвать к суду митрополита Алексея «о своих обидах, что ся ему учинило чрез докончание», привела только к более тесному соглашению великих князей московского и тверского «по митрополичу слову»469. Пытался князь Всеволод съездить в Орду с жалобой хану, но тверские пути были в руках враждебного дяди, а на Переяславль не пустили его наместники в. к. Ивана Ивановича, пришлось пробираться окольными путями через Литву. В. к. Василий предупредил хана встречными жалобами на племянника, и ордынские власти «без суда выдали» ему князя Всеволода. «И бысть князю Всеволоду Александровичи) от дяди его князя Василия Михайловича томление велие, такоже и боярам его, и слугам, и продажа, и грабление велие на них, такоже и черным людем данная продажа велия»470.

Положение дел в Тверском княжестве изменилось со смертью в. к. Ивана Ивановича в 1358 г. В малолетство в. к. Дмитрия ослабела сила Москвы, опора в. к. тверского Василия, и усилился литовский напор на Восточную Русь. Князь Всеволод едет в Литву к зятю своему Ольгерду.