Между нами лёд (СИ)

Повернув голову вбок она видела как Громов снимает ботинки, а затем выпрямляется. Благодаря удачному расположению уличного фонаря, который бил в номер Евгения, Таня могла с удовольствием и разливающимся по низу живота желанием наблюдать за обнаженным по пояс партнером, который уверенно расправлялся со своим ремнем. В его длинных пальцах блеснула металлическая бляшка, а затем, поймав заинтересованный взгляд партнерши, Громов нарочито медленно расстегнул ширинку. Таня видела, как в полумраке блеснуло его серебряное кольцо в ухе. Видела выдающийся рельеф пресса и красивые широкие плечи.

— Никогда бы не подумал, — соблазнительно произнес он, освобождая себя от брюк, — что ты можешь с таким бесстыдством разглядывать полуголого мужчину.

Таня на мгновение смутилась, полагая, что, скорее всего, покраснела. Но в данной ситуации, когда она лежала на кровати Громова в нижнем белье и футболке, заливаться румянцем от его фразы было несколько глупо. Да и стоило ли отвечать, что мужчину с таким телосложением нужно ещё поискать, и что просто невозможно не смотреть на него, особенно когда он обнажен?

— Ты… — попыталась всё же ответить что-то Таня. — Ты плохо меня знаешь.

Евгений подошел к кровати, забираясь на неё и нависая над партнершей. Он провел по ней оценивающим взглядом, понимая, что хочет, наконец, увидеть обнаженной. И больше не может сдерживаться.

— Сегодня узнаю лучше, — горячо прошептал он в губы Тани, но не стал касаться их своими, решая подразнить её.

— И я буду сверху? — спросила она, вспоминая ситуацию на сборах.

— Если я этого захочу, — сверкнул серо-голубыми глазами Громов, заставляя Таню лишний раз отметить их глубину и красоту.

Она хотела обхватить партнера ногами, но тот резко развернул её на живот. Громов снял с нее футболку, а затем попытался расстегнуть бюстгальтер, но, охваченный возбуждением, не смог с ним совладать. Он крепко обхватил пальцами ткань с двух сторон возле его застежки и резко потянул в стороны, разрывая её.

Взору Евгения открылась красивая спина Татьяны, с бледной кожей и соблазнительными веснушками, рассыпавшимися по миниатюрным плечам. Перед глазами промелькнуло ненавистное фиолетовое платье, которое давало возможность любому желающему увидеть её спину обнаженной вплоть до поясницы, но Громов хищно и довольно ухмыльнулся, понимая, что касаться этой спины, этой кожи имеет право только он. Это его партнерша. Это его женщина.

Евгений резко отвесил неслабый шлепок Тане, от которого та дернулась вперед, едва слышно вскрикнув.

— Ещё раз соврешь мне, — угрожающе прошептал он, прижимаясь своей горячей грудью к её спине, — и я не знаю, что с тобой сделаю.

Татьяна невнятно простонала в ответ, что врать больше не будет, но затуманенное желанием сознание лукаво шепнуло, что ради таких угроз и того, что они за собой могли иметь, можно было и попробовать.

Громов понимал, что Таня — воплощение женственности в её лучшем виде. Понимал, что она достойна сегодня, впрочем, как и каждый день, самых нежных ласк и прелюдий, и он хотел дать ей то, чего она заслуживает. Хотел, но был охвачен гневом из-за её лжи, которая поставила под сомнение всё, что было ему дорого, и не мог с собой совладать.

Он спустил её трусики к коленям, а затем резко вошел, издавая в этот момент стон, смешанный с глухим, утробным рычанием и на секунду запрокидывая голову от долгожданного ощущения. Таня громко простонала в унисон с партнером, зажмуривая глаза от резкой боли и сжимая ладонями простынь. Она неосознанно подалась вперед, пытаясь отдалиться от Евгения, но он сильно сжал её талию, вновь вызывая в ребрах неприятные ощущения, и притянул к себе.

Громов наклонился ближе к Тане, чтобы обхватить ладонями её грудь, совершая сильные, яростные толчки.

Она чувствовала, как закипающее в крови желание разгоняет волны жара по всему телу, особенно горячо отзываясь внизу живота. Потакая охватившему её возбуждению, Таня двигалась навстречу партнеру, положив ладонь на руку Громова и направляя её вниз от груди, следуя какому-то инстинктивному позыву. Евгений понял посыл и продолжил уже без указки, стимулируя её эрогенные зоны и кусая нежную кожу шеи, оставляя красноватые следы.

Несмотря на томное чувство приближающегося пика, Таня прервала их близость, развернувшись к Громову лицом, и обняла его ногами за поясницу. Она обхватила лицо Евгения ладонями и притянула к себе, впиваясь поцелуем в его губы и другой рукой помогая снова войти в себя, желая вернуть приятное чувство наполненности, тепла и сладкой боли. Алексеева вонзила ногти в спину партнера, неосознанно раздразнивая его ещё больше. Она стонала в рот Евгения, не разрывая поцелуя и кусая его губы до крови, ощущая уже знакомый металлический привкус.