Между нами лёд (СИ)

«Он тебе ничего не сделает, не бойся. Здесь много людей, он ничего тебе не сделает…» — мысленно успокаивала она себя.

— Сколько? — настаивал Евгений, давая Татьяне понять, что она обязана ответить. Иначе ей же будет хуже.

— Сорок шесть, — ответила Таня, боясь смотреть ему в лицо. Теперь она уткнулась взглядом в расстегнутые верхние пуговицы его белой рубашки.

— Это он тебя попросил? — предположил Громов, и Таня отчетливо услышала сталь в его голосе. Он с трудом контролировал подбирающуюся к нему ярость.

— Нет, — покачала головой Таня. Илья здесь был не виноват. Она сама решила сбросить вес, чтобы он наверняка смог поднять её и не уронить.

— Сама? — будто прочел её мысли Евгений.

Татьяна едва заметно кивнула. Громов на мгновение прикрыл глаза, и Таня видела, как вздымается его грудь от глубокого вдоха.

— Знаешь, о чем это говорит? — Евгений наклонил голову, призывая Таню посмотреть ему в глаза и оторваться от разглядывания его шеи.

Таня была вынуждена встретиться с ним взглядом.

— О том, что ты не дура и сама понимаешь, как безнадежно твое положение, — пояснил Громов.

Татьяна недовольно поджала губы, выделенные матовой помадой в тон её платья. То, что она находится, мягко говоря, в заднице, было очевидно для неё с самого знакомства с Ильей. Но сдаваться было поздно. Евгений уходит из спорта, и у неё есть шанс попасть на пьедестал. Хотя бы на третье место. И тогда она, возможно, сможет доказать, что она далеко не никто.

— Не вижу смысла говорить о моей карьере с Ильей. Всё решено, — покачала головой Таня, быстро осмотревшись по сторонам. На них с Женей смотрели почти все спортсмены, стоящие у столов. И пары, кружившиеся в танце рядом с ними, тоже периодически бросали на них короткие взгляды. Но это было ожидаемо и даже понятно. Ни Таня, ни Женя за прошедшую неделю не дали ни одного интервью и никак не прокомментировали то, что произошло в их паре. В той паре, которой больше нет.

— Видел твою… Кхм… Рекламу, — решил сменить тему Громов, однако понимал, что обсуждение карьеры Тани с Ильей раздражает его так же сильно, как и разговоры о её съемке в одном нижнем белье.

— И как? — несмело и тихо поинтересовалась Таня, чувствуя, как тело млеет от родных и таких уверенных прикосновений.

— Интересно, сколько мужчин успели на тебя передернуть? — с искренней задумчивостью, будто этот вопрос его действительно занимал, произнес Евгений.

Татьяне показалось, что на неё резко вылили ведро ледяной воды. Она даже на мгновение замерла, вынуждая Громова сделать то же самое.

— А мне интересно, — вторила ему Таня, собираясь с мыслями и вернув свои ладони обратно на широкие плечи Евгения. — Был ли среди них товарищ Громов, который умеет так виртуозно делать весьма завуалированные комплименты…

Такой словесный выпад Евгений оценил и одобрительно хмыкнул, позволяя губам растянуться в улыбке.

— У меня, конечно, красивые руки, но я всё же предпочитаю женщин.

— И нацистов, — дополнила его ответ Таня, а затем с удовольствием и напускной невинностью наблюдала за тем, как брови Жени ползут вверх от недоумения. — Хуго Босс был нацистом. Или что, деньги не пахнут, Евгений?

Интересная и весьма неожиданная претензия. Громов даже несколько растерялся, не зная, что на это возразить. А вот Татьяна наоборот почувствовала странный прилив храбрости для дальнейшего словесного противостояния с Его Ледяным Высочеством.

— Хотя это я виновата… — нарочито печально нахмурила брови Таня. — Я ведь до сих пор не перевела тебе деньги из-за расторжения контракта…

— Я заблокировал поступление средств с твоего счета, — холодно уведомил её Громов. — Можешь не пытаться.

Уверенность Тани вновь рассыпалась. Возразить на это было нечем. Да и смысл? Она всё равно не переубедит его. Да и жил он достаточно хорошо и без дурацкого штрафа.

— Хочу остаться с тобой наедине, — крайне неожиданно признался Евгений, переходя на возбуждающий шепот. Он провел ладонью по обнаженному здоровому плечу Тани, откидывая с него пряди её волос, и с удовольствием отметил, как по-детски испуганно округлились её глаза. Она боялась остаться с ним наедине. Но в то же время безумно желала этого.

— Выйдем на балкон? — предложил Евгений, бросив короткий взгляд на приоткрытую дверь, возле которой от периодических порывов ветра слегка покачивались тяжелые белые шторы.

— Я замерзну, — попыталась ухватиться за эту мысль Таня. Середина марта не радовала погодой даже днём, что уж было говорить о позднем вечере?

— Со мной? — насмешливо приподнял брови он. — Не думаю.

Татьяна растерялась, вновь уткнувшись взглядом в его грудь, боясь смотреть в серо-голубые глаза. С Женей действительно было холодно только в моральном плане, а вот в физическом… Таня невольно вспомнила их первую и единственную близость в Ванкувере. Вспомнила, каким обжигающе горячим было его тело. И теперь уже по её собственному телу пробежала волна тепла и легкого возбуждения.

— Идём? — настаивал Громов, но ответа от Тани так и не получил. Он приобнял её за поясницу и повел в сторону балкона, радуясь предстоящему уединению.