Между нами лёд (СИ)

Мы спокойно делали вид, что нас не достать никому

Нарезка кадров с его интервью на чемпионате Европы, когда Жене пришлось оправдываться перед журналистами за падение Тани, пока она сама заливалась слезами в раздевалке. Громов криво улыбнулся, радуясь тому, что люди, создавшие этот «шедевр», не знали о том, что произошло между ними после…

И невозможно поверить, что никому нельзя верить.

Еще сложнее понять, ну, почему?

Их интервью на «МАТЧе», когда журналистка спросила их о том, есть ли между ними отношения. Татьяна и Евгений медленно посмотрели друг на друга, растягивая губы в улыбке, будто флиртуя и с собой, и с телезрителями, и со всеми, кто был уверен в их романе. Тогда Громов не видел этого. Не видел, что химия была не только на льду, но и в таких вот мимолетных взглядах, улыбках и касаниях.

Конечно, нужно стараться, но эта жизнь на любителя.

И мы с тобою здесь всегда в зоне риска.

Евгений отметил, что композиция, заочно ему не понравившаяся, с каждой строчкой всё больше западала в душу. Возможно, виной тому был видеоряд, где было очень много Тани. Красивой, хрупкой Тани. Его Тани. Однако сейчас кадры были подобраны изумительно. Падение Тани на чемпионате Европы, неправильная разгруппировка из подкрутки на олимпийских играх и Женя с окровавленным носом. Они действительно в зоне риска. Каждый день.

А кто я такой, чтобы просить большего?

И как сложно жить в этом мире лжи,

Где многим любовь не нужна, в общем-то.

И здесь только ты меня держишь.

И ты еще крепче меня держи.

Динамичная нарезка прокатов и открытых тренировок, где Таня взмывала в воздух, а Женя безошибочно ловил её, каждый раз чуть прижимая к себе, прежде чем поставить обратно на лёд. Держать Таню рядом хотелось всегда. Это было так естественно, так необходимо. Что каждый раз, сжимая крепкие ладони на тонкой талии, Громову казалось, что эта девушка была в его жизни всегда. Иначе прикосновения к ней не могли бы быть такими сладкими, такими родными… Но тогда он был хотя бы партнером, а сейчас? Кто он действительно такой, чтобы чего-то просить, чтобы как-то заявлять на неё свои права?

Я пытаюсь поднять наше с тобой настроение.

Но у тебя свое мнение, а у меня свое.

Да, мы попали в тупик, но это не преступление.

Просто время от времени нам не прет.

Но все равно друг без друга мы не получим ни шанса.

Вопросы так не решатся.

Как бы они не старались, но мы с тобой не расстались.

Ведь мы не можем расстаться.

Трепетная нарезка кадров с награждений, где Евгений всегда приобнимал Таню, прижимая к себе, сменилась трогательными моментами с Олимпийских игр, где он сначала встал перед ней на одно колено, а затем и вовсе поцеловал.

Последние слова композиции резанули Евгения изнутри. Ещё несколько минут он смотрел в погасший экран, а затем ощутил легкий и желанный порыв уснуть. Его веки начинали слипаться. Но появилось и другое, странное желание. Громов захотел поделиться этим видео с Таней, в надежде разбудить и в ней теплые воспоминания, но спросонья отправил это видео себе на стену, а затем отключил телефон.

***

1 июля, Москва, 19:40.

— Таня, послушай меня, пожалуйста, — Арсений начинал злиться. Он с недовольством посмотрел на ученицу, которая, игнорируя его слова, направлялась от одного тренажера к другому.

— Сеня, я в порядке! — возмутилась Таня, подходя к тренажеру для ног и выставляя на нем вес в сорок килограмм.

— Таня, ты думаешь, что я не знаю о твоем сговоре с охраной? — Мельников впервые за время совместной работы повысил на неё голос. Он прочел много литературы о том, как повысить мотивацию у спортсмена и успешно опробовал эти методики на Илье, но вот о том, как понизить у атлета мотивацию и желание изнурять себя никакой дельной информации не было.

Вернувшись к тренировкам после ушиба щиколотки, Таня начала работать ещё больше, чем до этого. Мельников искренне недоумевал о том, откуда в этой хрупкой девушке такой запас энергии, сил и рвения. Но Арсений знал и то, что такими темпами Таня просто не доживет до соревнований. И не дотянет даже до распределения по этапам гран-при, которое состоится в Федерации уже через месяц. А не так давно Мельников и вовсе узнал о том, что Таня, обещая ему уйти через пару минут после окончания тренировок, уходила в итоге в лучшем случае через пару часов.

— Сеня, иди, пожалуйста, — попросила Таня, садясь на тренажер и выпрямляя вверх ноги, принимаясь толкать ими выставленный вес.

— Таня, обещай, что сегодня не… — вновь попытался достучаться до неё Арсений, подходя ближе, но его прервал зазвонивший в кармане джинс сотовый.

Мельников, раздраженно поджимая губы, ответил на звонок и бросил гневный взгляд на Таню.

— Да, хорошо, сейчас подъеду, — сухо ответил он, приближаясь к двери и радуя этим Таню. Сейчас она чувствовала себя ребенком, которого родители пытались оторвать от компьютерных игр.

— Мне нужно в Федерацию, — пояснил Мельников, уже взявшись за ручку двери и видя как губы Тани, пыхтевшей на тренажере, растягиваются в довольной улыбке. — Я не шучу, Таня! Чтобы через двадцать минут тебя здесь не было!