Между небом и землей

К тому времени, когда они добрались до музея, было почти четыре, а значит, у Тессы оставался всего час, чтобы изучить экспозицию.

Работы Брассаи были еще более мощными вживую. Не зря он получил прозвище «Глаз Парижа». Тессу впечатлило не только качество фотографий, но и его внимание к деталям. Его уличные сюжеты были туманными и серыми, а тротуары – блестящими и скользкими после недавней грозы. И часто лучи света пронизывали его снимки, создавая визуальное возбуждение и глубину пространства.

Даже Шеннон понравилась выставка, особенно фотографии Брассаи с ночной жизнью Парижа. Элегантно одетые мужчины и женщины пили шампанское, курили сигареты из мундштуков и наслаждались весельем Парижа 1930-х и 40-х годов.

Возвращаясь домой, они обе были измучены и почти не разговаривали. Когда Шеннон высадила Тессу, они обнялись на прощание, держась друг за друга немного дольше, чем обычно. Обнимая свою лучшую подругу, Тесса каким-то образом почувствовала, что это будет день, который она никогда не забудет.

Прежде чем Шеннон уехала, она опустила стекло и крикнула Тессе:

– Ты знаешь, что ты моя лучшая подруга, да?

– На веки вечные, – ответила Тесса.

За шестьдесят пять дней до

«Джекпот подарков» был одним из трех сувенирных магазинов, принадлежащих Гарольду Голдману. Еще в 80-е и 90-е годы Атлантик-Сити посещало столько туристов, что Гарольд мог держать свои магазины на набережной открытыми в течение всего года. Но после того, как в соседних штатах завели свои собственные казино, туристический поток в магазины Гарольда сократился, как и его продажи. В конце концов, у него не было другого выбора, кроме как открывать магазины только в выгодные сезоны. И теперь они работали только в летние месяцы, с Дня поминовения[27] по День труда[28].

Был конец июня, и это второе лето работы Тессы в Джекпоте. Наслаждаясь временным затишьем, она вышла к главному входу магазина и встала под огромным кондиционером, охлаждаясь и наблюдая за толпой на набережной. Она видела туристов всех форм и размеров, проходящих в обоих направлениях, некоторых из них везли в креслах-каталках с навесами. Вдалеке был виден океанский прибой и слышны радостные крики детей, играющих на пляже.

– Этим летом ты выглядишь по-другому, – заметил Гарольд.

Тесса обернулась и увидела владельца, Гарольда, стоящего у кассы. Он вошел через заднюю дверь и стоял, отсчитывая наличные. Гарольд был невысок, около пяти футов и семи дюймов[29], с глубоким загаром и густой шевелюрой цвета соли с перцем. На нем были лаймово-зеленые шорты, розовая рубашка с воротником и коричневые кожаные лоферы. Сочетание цветов в его повседневной одежде всегда вызывало улыбку на лице Тессы.

– Что значит «по-другому»? – спросила Тесса.

– Счастливее?

Тесса задумалась.

– Что для вас счастье?

– Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, счастье означало найти красивую девушку и поцеловать ее. А сейчас, в моем возрасте – мне, между прочим, пятьдесят девять – счастье означает выиграть трифекту[30].

Тесса не знала, что такое трифекта, но догадывалась, что это как-то связано с азартными играми, которые были не таким уж секретным хобби Гарольда.

– Ты встретила хорошего мальчика? – спросил Гарольд.

Тесса сдержала улыбку.

– Молодец, – сказал он. – Шуби?

Шуби. Это был термин, который знали только местные жители. Он означал иногородних людей, которые ходили в обуви по пляжу.

– Он живет на севере, но он не шуби. Он проводит здесь каждое лето. И он приедет завтра вечером. Я увижу его впервые за долгое время. Он пригласил меня поужинать с ним и его дедушкой.

– Нервничаешь? – спросил Гарольд, но прежде чем Тесса успела ответить, он добавил:

– Не стоит. Поверь мне, он нервничает еще больше, чем ты.

– Откуда вы знаете? – спросила Тесса.

– Я тоже когда-то был подростком, – сказал он, захлопывая ящик кассы, – Просто не забудь захватить подарок завтра вечером.

– Подарок?

– Конечно. Ты ведь хочешь произвести хорошее впечатление, да? Принеси десерт. Вот что я бы принес. А еще лучше, испеки пирог. Это будет более личный подарок.

С этими словами Гарольд вышел из магазина, явно направляясь к одному из городских столов для игры в блэкджек.

За шестьдесят четыре дня до

Первое сообщение от Скайлара за вечер пришло в 6:52.

СКАЙЛАР: Ты уже в пути?

Тесса не ответила.

Десять минут спустя зазвонил ее телефон. Она переключила его на голосовую почту. Когда она воспроизвела сообщение, то услышала голос Скайлара. «Привет, это Скайлар. Эм… Я написал тебе… Все в порядке? Где ты? Перезвони мне».

Она не перезвонила ему.

Тесса сидела во внедорожнике Викки, припаркованном на проспекте Норт-Клермонт. Она была всего в квартале от дома дедушки Скайлара, максимум в сотне ярдов. Но она сидела там уже полчаса и не могла пошевелиться.

День не задался.