Между небом и землей

Тесса увидела вспышку разочарования в глазах Скайлара. У всех было такое выражение лица, когда она отказывалась от их комплиментов. Как она могла дать ему понять противоречие, которое жило в ее сердце? То, что она отчаянно хотела его одобрения, но ненавидела себя за то, что хотела этого, потому что это подразумевало эмоциональную потребность, которую она слишком боялась признать.

– Я не знаю, почему ты всегда принижаешь себя, – сказал он, – Если ты не собираешься быть на своей стороне, то кто же это сделает?

– Ты, – сказала Тесса с ухмылкой.

Скайлар обнял ее лицо и поцеловал. Тесса притянула его ближе, направляя его руку под свою рубашку. Когда они поцеловались глубже, и его рука скользнула по изгибам ее груди, Тесса почувствовала что-то совершенно незнакомое… Она почувствовала себя красивой. Исчез привычный порыв спрятать свое тело. Если бы в тот момент Скайлар захотел расстегнуть ее джинсы, она бы позволила ему это сделать. Пол ее святилища казался логичным местом для потери девственности.

Но Скайлар удивил ее, отступив назад. На его лице было выражение человека, который наткнулся на древнюю тайну.

– Я только что кое-что понял, – сказал он, – О том, чего нет на всех твоих фотографиях.

Тесса вздохнула.

– Да, я знаю. Цвет.

– Нет, – ответил он, – Ты.

– Я?

– Да. Если я ничего не пропустил, я не вижу здесь ни одного твоего автопортрета.

– Верно. Это как раз то, что нужно миру. Еще одно селфи, – ответила Тесса. – Фотограф должен направлять свой объектив вовне, на мир, чтобы анализировать и понимать его.

– Что плохого в том, чтобы попытаться проанализировать и понять себя?

Тесса задумалась над вопросом Скайлара. Единственный способ ответить на него правдиво – это рассказать ему все. Это было бы равносильно сбросу ядерной бомбы на их отношения. Но Скайлар заслужил право знать.

– Давай прогуляемся, – сказала она.

Воздух был влажным и наполненным запахом морской воды. Скайлар держал Тессу за руку, когда они шли по улицам Маргейта, проходя под янтарным сиянием уличных фонарей, которые усеивали тротуары города.

В тот момент, когда они вышли на улицу, Тесса передумала. Раскрытие подробностей ее детства, вероятно, изменило бы все – и не к лучшему. Конечно, Скайлар мог бы притвориться сочувствующим. Но тогда его поведение изменилось бы. Он бы смотрел на нее по-другому, обращался бы с ней по-другому. Она бы обиделась на него за это и стала бы агрессивной. С этого момента было бы только вопросом времени, когда их отношения рухнут и сгорят.

– Я никогда не видела своего настоящего отца, – начала Тесса, – он ушел еще до моего рождения. И моя мама… Боже, моя мама… Если попробовать описать ее мягко, то это будет… безответственно.

– Настолько плохо? – спросил Скайлар.

– Я скажу тебе так. Когда я была маленькой девочкой, вместо того, чтобы считать овец перед сном, я считала ее женихов.

– И Мел был одним из них?

– Мел был последним. Последняя жертва перед тем, как мама навсегда исчезла.

– Ты хочешь сказать, что больше никогда о ней не слышала?

Тесса покачала головой.

– Даже открытки не было. Насколько я знаю, она может быть мертва.

– Получается, именно тогда Мел взял тебя к себе?

– Нет, тогда он попытался приютить меня. Но закон постановил, что я должна жить с кровным родственником, поэтому они отправили меня жить к моей бабушке Пэт. К сожалению, к тому времени она была очень больна. Мне было всего десять лет, но я помогала заботиться о ней. Однажды утром я зашла к ней в спальню с ее кофе, и ее глаза были широко раскрыты. Она умерла во сне.

– Черт, Тесса. Мне жаль, – сказал Скайлар.

– Я помню, как сидела там, рядом с ее телом… и я знаю, это прозвучит жестоко, но… Мне было все равно, что она мертва. Я была слишком обеспокоена тем, куда меня отправят дальше. У меня не оставалось семьи.

Голос Тессы задрожал, но она подавила желание заплакать. Она не хотела срываться перед ним. Это только сделало бы то, что должно было произойти, намного хуже.

– Примерно в то же время, – продолжила она, – Мел снова обратился в суд. Только судья не слишком благосклонно отнесся к холостяку средних лет, желающему удочерить маленькую девочку.

– Подожди секунду. Они беспокоились, что Мел мог оказаться подонком? Мел?

Тесса усмехнулась.

– Смешно, правда? Мел буквально самый сексуально безобидный чувак во вселенной. Он даже не поднимается наверх, если я принимаю душ.

– Ладно. Итак, если ты не переехала к Мелу, то куда ты попала?

Тесса собралась с духом.

– В семейные услуги, – сказала она.

Она понимала, что Скайлар может не знать что это значит. По правде говоря, большинство людей знали.

– «Семейные услуги» – это эвфемизм, – объяснила она.

– Для чего?

– Приемная семья.

Выражение лица Скайлара не изменилось. Казалось, он воспринимал все это без осуждения. И это заставило Тессу почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы продолжить.