В общем, инертное наше сознание часто наотрез отказывается приводить наши требования к себе в соответствие с настоящей обстановкой. Мы смотрим на наши «пиковые» моменты в прошлом и забываем, что мы – существа, изменчивые во времени и зависимые от того, в каком жизненном контексте находимся. В наших силах бывает что-то сделать с этим контекстом или с отношением к нему, но только при условии, что мы учитываем и уважаем его.
Принятие контекста означает и ревизию того, какие у нас есть ресурсы в настоящий момент. Например, можно сопоставить то, насколько остро мы переживали или еще переживаем произошедшее, с общим количеством усилий, необходимых для того, чтобы добиться успеха. Готовы ли мы повторить? Ложную помощь здесь нам подают многочисленные «истории успеха» людей в аналогичных ситуациях. Чаще всего, читая их, мы совершаем «ошибку выжившего» – мы игнорируем тот факт, что на одного победителя может приходиться сотня проигравших, а успех этого конкретного чемпиона может зависеть не только от его усилий, но и от удачно сложившихся обстоятельств. Я не призываю обесценивать успех этих людей, я уважаю те усилия, которые они вкладывали в свои достижения. Но нельзя опираться на чужой успех (им можно вдохновляться), мы можем опираться только на то, что есть у нас и в нас. И иногда признание того, что ты не чемпион, может быть лучшей формой самподдержки. Смотрите на контекст, на фон, который вас окружает. Ну а если выбор все равно очень и очень тяжел, я вспоминаю очень любимое мною изречение известного психоаналитика Ф. Саммерса о выборе.
Третье правило самоподдержки я люблю озвучивать так: «следуй за белым кроликом».
Одна психотерапевтическая идея очень тяжело пробивает себе дорогу среди рационально мыслящих людей – это то, что наш «рациональный мозг» (логическое мышление) – обслуживающий персонал, а не хозяин. Большое количество исследований в последние лет тридцать раз за разом показывали и показывают, как ненадежна наша память, как рациональные аргументы подстраиваются под заранее и иррационально сделанный выбор, как сильно случайные внешние факторы определяют наше поведение и так далее, но все равно идея, родившаяся в эпоху победного шествия рационализма, упорно держит свои позиции. В том числе и среди психологов и психотерапевтов, и особенно среди психиатров, выражаясь в том, что «нам не нужна личная терапия». В этой идее подразумевается, что человек, работающий с чужой психикой, может все увидеть и понять при помощи разума, поэтому свои неосознаваемые пласты психической жизни можно и не трогать, если они не болят. То, что наши бессознательные психические процессы с большим упоением танцуют с теми же процессами клиента – это игнорируется или признается несущественным.
Для некоторых людей признание того, что у них есть бессознательное, равносильно признанию того, что они безумны. Есть что-то очень пугающее в этих иррациональных глубинах, в которых своя логика жизни. Например, многие события, которые эмоционально не прожиты, не имеют срока давности, и когда они всплывают в памяти, руки сами сжимаются в кулаки. Хотя, казалось бы, столько лет прошло… Да и сама память – не детальное воспроизведение прошлого, а лишь вольная и творческая фантазия на тему того, «как оно было», и поэтому для психотерапевта важнее даже не сами факты, а чувства, которые с ними связаны (факты искажаются, а вот чувства остаются, не теряя свежести со временем). В общем, много того, что пугает, намекая на безумие, и хочется отгородиться за стенами логики и контроля.
Но еще ни один человеческий план не был реализован на одной лишь логике. Мы можем строить безупречно рациональные обоснования, почему нам нужно вести себя так-то и так-то, почему нужно учиться на бухгалтера/менеджера, а актерское мастерство – чушь и блажь; что нужно работать вот тут, а не там. Однако если из глубин нашей психики на все эти замечательные планы не будет дано «добро» в виде эмоционально-телесного отклика – все эти планы не наполнятся энергией. И как ни убеждай умной аргументацией эту упрямую скотину-психику – не пойдет она туда, куда не хочет. Придется тогда постоянно понукать ее, пинать, бить, пока она, наконец, не свалится полудохлой клячей в депрессию или в соматическую болезнь.