Принятие стыда
Существует ли «здоровый» способ обходиться со своим стыдом? Да, и отчасти этот опыт описан в приведенном выше опыте. Для того чтобы буквальным образом спуститься с горы, необходимо было признать в себе наличие того, чего стыдился: своей потребности в конкретных людях, в их принятии и любви. Эта потребность, в силу личного опыта, ассоциировалась с унижением, презрением и отвращением, и понятно, что требовалось вести себя так, чтобы не сталкиваться с этим унизительным состоянием нуждаемости в других. Нуждаться в чем-то или ком-то – «это плохо», потому что ассоциируется с бедностью и недостатком чего-либо, а идеальный образ, который разрушается от признания в себе этой нужды, это самодостаточный, полностью независимый от других людей человек. Глыба, титан, победитель, неуязвимый достигатор успехов. В наше нарциссическое время именно такой образ, не допускающий слабости, поражений, неудач, зависимостей, транслируется отовсюду. Но быть самодостаточным невозможно.
И вот это бывает очень трудно признать. Смириться со своей неполнотой, с тем, что для того, чтобы жить в этом мире, нам очень многое нужно брать у него. Что существующий в полной изоляции человек долго не протянет. Что мы все равно в той или иной степени зависимы, и вопрос не в том, есть ли у нас зависимости, а в том, сколько их у нас, насколько они опутывают нас и дают/не дают дышать и двигаться. Мы зависимы от воздуха, от еды, от сна. Мы зависим от других людей, сколько бы люди, склонные к контрзависимости, ни играли в самодостаточность. Не получится.
Иллюзия самодостаточности и независимости трещит под напором реальности, в которой нет суперменов, а есть уязвимые люди, тянущиеся друг к другу в поисках тепла и поддержки. Но тянуться к кому-то? Это же уязвимость, а суровые законы мира, где человек человеку волк, гласят «не верь», «не бойся», «не проси!». Раскроешься – ударят. Признаешься в том, что в чем-то нуждаешься – унизишься, сожрут. Поэтому – лучше вообще не признавать, что тебе что-то нужно. Стыд стоит на страже, не давая показать другим и себе самому свою потребность в других.
Да, я нуждаюсь в теплом слове, когда на душе холодно. Когда я потерпел неудачу в чем-то, я очень хочу, чтобы кто-то подошел со словами поддержки, хочу, чтобы кто-то был рядом. И самому хочется поддержать кого-то, кто готов с благодарностью принять мою помощь. Да, я нуждаюсь в благодарности за то, что я делаю.
Я нуждаюсь в своих коллегах… В их словах поддержки, когда не получается работать так, как хочется. В том, чтобы замечали то, что получается. В их мнениях и статьях о том, что интересует. Они – как питательная среда, в которой можно расти, и оторванный, один на один, я не стану самодостаточным – стану, скорее, «недостаточным».
И именно признание наличия в себе того, чего стыдишься, и, возможно, даже горевание по этому поводу позволяет проститься с недостижимыми идеалами, и развернуться к себе-реальному, и дает возможность спуститься. А в истории с магазинами, когда стыдишься того, что тебе нравится какой-то бренд одежды (или того, что ты «нищеброд»), придется признать, переживая стыд – да, он мне нравится, и я именно таков, я не вписываюсь в прокрустово ложе ложных представлений о себе. Знаете миф о Прокрусте? Это такой разбойник в Древней Греции, который хватал всех людей и укладывал на свое ложе, сделанное по его мерке. Если человек был слишком большим, Прокруст отрубал все части, которые выступали. Если человек был меньше – разбойник этого человека «растягивал». Так и мы с собой делаем при помощи стыда – отрубаем или растягиваем себя до чужой мерки вместо того, чтобы жить в своем размере, с тем, что у нас есть.
И здесь мы перекидываем мостик к позитивному, очень важному для личности измерению стыда. Стыд может указывать нам не только на то, в чем мы недотягиваем до «нормального человека». Позитивное – и очень важное – измерение стыда хорошо обозначил известный психотерапевт Александр Моховиков.