Между строк (СИ)

По иронии судьбы они вновь зашли в небезызвестный теперь уже им обоим трактир «Щука и гусь» — он оказался ближайшим. Устроившись, капитан немедленно почувствовал остро пахнущий шоколад. Запах доносился с одного из соседних столиков и, сочетаясь с обстановкой трактира и полумраком будил какие-то неясные ассоциации. Во французском языке было даже особое выражение для таких случаев — deja vu, что означает «уже видел». Словно то, что происходит сейчас, с тобой случалось и прежде. Однако чем больше капитан силился вспомнить, где он еще мог видеть подобное, тем хуже у него это получалось. Невесомое ощущение ускользало из рук, как текучий шелковый платок.

— Все на месте, — капитан взвесил заплечный мешок, демонстрируя его Куэрде. — Я взял дело о «грабеже здания ратуши», — он издал короткий смешок, — под свой личный контроль. Поскольку у меня, по сути, нет начальства — по крайней мере, того, которое могло бы заметить пропажу улик — вряд ли я поимею с этого проблемы. Поэтому вознаграждение будет абсолютно лишним, я едва ли заработал его.

«Ну а то, что я потерял, не окупается никакими деньгами», — добавил он про себя, снова отмечая отсутствие обиды или злости на канатоходца.

Капитан снял с плеча мешок и нагнулся, чтобы положить его у ног Куэрды, возвращая тому потерянное имущество. В момент, когда он еще не разогнулся, но поднял глаза, осмотрев таким образом подтянутое тело Флава снизу вверх, от соседнего столика послышался короткий вскрик, глухой треск разбитой глиняной кружки, и запах шоколада стал нестерпимым — кажется, кто-то разлил лакомство во всему полу.

В голове капитана пронеслась целая волна воспоминаний. Полумрак, маски, кольца… Там почему-то обязательно присутствовал мед — откуда?.. И шоколад… Ночь Избранных в трактире! Сеньор, неосторожно снявший маску в общем зале!**

Не уверенный в собственной догадке, Северино, так и остался в полусогнутом состоянии в опасной близости от бедер Куэрды, впиваясь взглядом в каждую черту лица канатоходца. Учитывая, что капитан тогда видел его лицо лишь мельком, неудивительно, что не узнал сразу — да и, признаться, не до того как-то было. Низ живота отозвался приятным теплом то ли от воспоминаний, то ли в ответ на блестящий взгляд сидящего напротив сеньора.

Северино поспешно выпрямился и зачем-то прокашлялся, продолжив:

— Насколько я знаю, циркачи — народ небогатый. Думаю, вам эти деньги пригодятся больше, чем мне, — он взял кошель со стола, вложил его в руки Куэрды и мягким жестом закрыл их, как бы убеждая оставить деньги себе. — Купите на них что-нибудь приятное той женщине, Агате. Все-таки, она выручила нас, не задавая лишних вопросов.

Он понятия не имел, зачем сказал последнее, тем более, что канатоходец раньше давал понять, что тема его, по-видимому, многочисленных женщин ему неприятна — капитан заметил, как он едва не пошел пятнами при рассказе о происхождении броши.

— Как ваши раны? — спросил он и будничным тоном добавил: — Десятый.

Если это не он — кто участвовал в ночи избранных, ему это слово ничего не скажет. Если же это он… что делать дальше, Северино еще не придумал, и уже пожалел, что назвал сеньора по номеру. Это ведь означает, что придется раскрыться и самому, а Куэрда и так знает про него слишком много.

***

Ожидания не обманули Флавио. Капитан продемонстрировал не просто брошь, он принёс все его пожитки. Куэрда обрадовался и тут же поверил, что над начальником городской стражи никто не властен, словно тот был все державным монархом. Это было очень удобно. Да и от денег капитан отказался.

Отказался так разумно и так приятно. Флав оценил мягкое прикосновение, которым капитан сопроводил свой отказ. А ещё больше Коста обрадовался приглашению посетить трактир. Треволнения, оставшиеся позади, пробудили яркую жажду жизни. «Щука и гусь» как нельзя, кстати, подходил для этого повода.

Трактир встретил канатоходца ярким ароматом шоколада. Не смотря на то, что Куэрда практически был завсегдатаем этого заведения, такой напиток здесь подавали впервые. Возможно, хозяин «Щуки и гуся» последовал модным тенденциям, вложившись в дорогой напиток, чтобы привлечь более широкий круг клиентов, среди которых рассчитывал увидеть и публику более высокого класса.

Флав пробовал этот напиток лишь раз и, в отличие от восхищающихся, испытал двоякое чувство, склонное ближе к негативу, чем к позитиву. Это было более чем при странных обстоятельствах, и с тех пор Коста не вспоминал о нём.

Усаживаясь за свободный столик, канатоходец подумал, что начальник городской стражи прав, Агата была достойна материальной благодарности. Там более, что Куэрда давно не одаривал красотку ничем, кроме своего внимания. Стоило выбрать ту вещь, которая могла оказаться достойной жены башмачника.