Межполушарные асимметрии и индивидуальные различия человека

Биохимические различия могут проявляться и на уровне разных этнических групп. Например, у монголоидов (особенно арктических) содержание ферментов, расщепляющих алкоголь, в крови понижено, вследствие чего его действие и последствия являются более выраженными. Напротив, считается, что биологические особенности европеоидов мало приспособлены для переработки и нейтрализации опиатов, что может усугублять проявления дезадаптации при приеме опиоидных наркотических средств ( Брюн , 1997). Существуют также и межполушарные различия влияния наркотических средств на мозг. Отмечается, что под воздействием марихуаны ухудшаются вербальные и аналитические способности, но, одновременно, происходит и улучшение «зрительно-пространственных функций, связанных с симультанным восприятием, из чего делается вывод, что марихуана изолированно улучшает функции правого полушария мозга, но ухудшает функции левого» ( Кроткова, Карасева , 1986).

У проблемы алкоголизма есть еще один интересный аспект. Как уже отмечалось, фаза возбуждения при развитии алкогольного опьянения может в большей степени быть связана с угнетением структур правого полушария и реципрокным высвобождением активности левого, которое обеспечивается более тесными связями ретикулярной формации со структурами левого полушария (по крайней мере, у большинства праворуких мужчин). Существует мнение, что ретикулярная формация варолиева моста также играет основную роль в возникновении парадоксальных состояний ( Жуве , 1971). Известны работы, которые свидетельствуют об изменении межполушарных отношений на разных стадиях сна. Это может подтверждаться следующими данными: при регистрации межполушарной асимметрии с помощью ЭЭГ во время сна было выявлено, что при развитии парадоксального сна фоновая правополушарная активность менялась на левополушарную ( Banquet , 1983). В последующем Ш.И. Бибилейшвили, при исследовании с помощью ЭЭГ функциональной асимметрии полушарий в период естественного сна у больных с последствиями перенесенной черепно-мозговой травмы, также установил, что доминантность полушарий находится в прямой зависимости от вида сна: в медленном сне преобладает правое полушарие, а в быстром сне – левое ( Бибилейшвили , 1989). При депривации сна также отмечается изменение межполушарных отношений в сторону активации правого полушария с проявлением сдвигов психологических характеристик в виде нарастания тревоги, сензитивности и возбудимости ( Вейн. Даллакян, Левин, Скакун , 1982). В последующих работах было установлено, что депривация сна и длительное бодрствование приводят к увеличению относительной активации не всего правого полушария, а, в большей степени, задних его отделов ( Вольф , 1996).

М. Жуве считает, что ряд лекарственных средств (воздействующих на моноамины) оказывает подавляющее воздействие на онейроидную активность (которую автор рассматривает как аналог парадоксального сна). Если онейроидная активность подавляется, то это приводит к тому, что парадоксальный сон возникает через все более короткие промежутки времени, что позволяет говорить о накоплении его дефицита. «Всякое подавление парадоксального сна приводит к тому, что позже он возникает через все более короткие интервалы. Если подавлять парадоксальный сон долго, то во время восстановительного сна потребность в нем пропорционально увеличивается» ( Жуве , 1971, с. 286). Автор также отмечает, что «большинство психотропных средств оказывают немедленное подавляющее действие на онейроидную активность. За этим иногда следует длительная вспышка онейроидной активности, изучение которой только начинается». Также обращается внимание на то, что после прекращения лечения психотропными препаратами «возможна длительная компенсаторная вспышка онейроидной активности» ( там же , с. 294–295).

При исследовании особенностей сна с помощью ЭЭГ у больных хроническим алкоголизмом было выявлено, что, при регистрации сна после приема небольшой дозы алкоголя (1 г на 1 кг массы тела), отмечается редукция парадоксальной фазы в первую половину ночи и полная ее редукция при приеме средней дозы (2 г на 1 кг массы тела) ( Богданов, Гамкрелидзе, Гофф и др., 1986). Если говорить о филогенезе парадоксального сна, то известно, что наибольшего развития он достигает у человека и млекопитающих, причем, для хищников, ведущих активный образ жизни, парадоксальный сон играет более важную роль, чем для травоядных, жвачных и грызунов ( Жуве , 1971). Установлено, что у животных (крысы, кошки) введение этанола также вызывает достаточно сильные изменения в структуре цикла «бодрствование – сон» и приводит к уменьшению длительности парадоксального сна.