Мгновенная карма

Квинт хмурится еще сильнее. Он долго смотрит на меня, потом поворачивается к маме.

– Может, стоит вызвать «скорую»?

– Нет, – говорю я. – Со мной все в порядке. Ты не поможешь мне подняться?

– Я не уверен, что тебе следует…

Не обращая внимания на предостережения, я хватаюсь за его предплечье и подтягиваюсь. Он пошатывается, но нам обоим удается подняться на ноги, не рухнув на пол.

– Пруденс? – Роза подхватывает меня под локоть. – Тебе следует обратиться к врачу, тем более что это уже вторая травма головы за лето.

– Угу, хорошо. – У меня больше нет сил спорить. Ни с кем. Не сегодня. – Я схожу завтра. Только… пожалуйста, не вызывайте «скорую». Этот вечер и без того достаточно странный.

Роза хмурится. Видно, что она колеблется, и, чтобы доказать, что со мной все в порядке, я улыбаюсь ей:

– Со мной все хорошо. Честное слово.

Она тяжело вздыхает.

– Квинт, почему бы тебе не принести ей воды?

Квинт оглядывает толпу.

– Эзра! – Он делает знак своему приятелю. – Принесешь воды?

– Джин с тоником, я мигом. – Эзра спешит к бару.

– Он шутит. – Квинт смущенно улыбается маме. – Надеюсь.

Роза берет мои руки в свои.

– Ты повела себя храбро, когда пришла сюда, особенно после всего, что случилось. Мне так жаль, что я заставила тебя пройти через это. Что мы так с тобой обошлись. Я не уверена, что ты захочешь вернуться после этого, но, пожалуйста, знай, что тебе всегда рады в Центре.

Я делаю вид, что обдумываю это.

– Полагаю, вам не нужен координатор мероприятий?

Она смеется:

– Не думаю, что сейчас я в состоянии нанимать штатный персонал, но, как только у меня появится такая возможность, ты будешь первой, с кем я свяжусь.

– Из Пруденс наверняка получится исключительный офис-менеджер, – улыбается Квинт. – И я слышал, что эта вакансия только что открылась.

Роза стонет:

– Мне придется заменить Шону. Прости меня, если я попытаюсь найти кого-то более опытного.

– Только при условии, что вы сначала погуглите их, – говорю я. – Может, проверите на наличие судимости?

Она кивает:

– Урок усвоен.

– Что касается меня… – Я улыбаюсь. – Конечно, я хочу вернуться. Мне нужно провести с Ленноном как можно больше времени, прежде чем он уедет в свой новый дом.

В уголках глаз Розы появляются морщинки, и, прежде чем я успеваю опомниться, она заключает меня в объятия.

– Спасибо тебе, Пруденс. – Вздыхая, она отстраняется и оглядывает гостей, наблюдающих за нами. Она смеется. – Ну, что ж. Это действительно превратилось в незабываемый вечер, не так ли? – Она машет публике рукой. – Прошу вас всех, пожалуйста, давайте вернемся за столы и насладимся угощением.

После этого вечер постепенно расплывается в одно большое пятно, и я не уверена, то ли глухой гул в моей голове тому причиной, то ли калейдоскоп событий. За ужином следует десерт. Объявляют победителей тихого аукциона, и я ликую, когда узнаю, что корзина магазина пластинок ушла за гораздо более внушительную сумму, чем я ожидала. Разыгрывают фотографии Квинта. Я не удивлена количеством проданных лотерейных билетов, и обладатели выигрышных выглядят искренне взволнованными, бурно радуясь тому, что забирают один из шедевров домой. Когда называют номер билета какой-то дамы, она буквально повизгивает от восторга.

Я бросаю взгляд на Квинта. Выражение его лица бесценно. Изумление и гордость.

Когда убирают посуду и стулья, начинается караоке. Триш и пара волонтеров исполняют «Желтую подводную лодку», чтобы создать настроение, и практически весь зал присоединяется к хору.

Атмосфера вечера меняется: от серьезной благотворительности к зажигательному веселью. Это событие надолго станет предметом разговоров. И шуток.

Квинту не только пришла в голову блестящая идея пригласить Триш, но он даже догадался включить в караоке элемент фандрайзинга. Гости должны платить по пять долларов за свои выступления, и все вырученные деньги, конечно же, пойдут в Центр. Я никогда бы не подумала, что это сработает, и ошиблась бы. Люди выстраиваются в очередь, чтобы записать свои имена и названия выбранных песен на клочках бумаги.

Я слышу, как соседние столики вступают в соревнование, подзадоривают друг друга, даже подкупают и уговаривают соседей выйти на сцену. Я слышу споры о том, какие песни петь и у кого голос хуже. Заявленное пожертвование не то что не отталкивает людей от караоке, но, наоборот, побуждает их к участию.

Когда прелестная седовласая дама с тросточкой поднимается на подиум, чтобы исполнить «Звездную пыль», один из моих любимых шедевров старой классики, я чувствую укол зависти. Конечно, с моей все еще пульсирующей головной болью я не в том состоянии, чтобы выйти и спеть. Я бы не смогла отдать всю себя песне, а раз так – то все теряет смысл.