Мятежная дочь Рима

— Послушай! — Бриса с улыбкой протянула ей блестящее яблоко. — Чтобы воспользоваться магией Морриган, тебе нужно взять в руки какой-нибудь из плодов, что нам посылают боги. Разрежь его своим кинжалом на тонкие ломтики, и тебе откроется будущее.

— Мое будущее? Знаешь, еще в Лондиниуме я заплатила серебряную монету, чтобы узнать его. А ничего из этого так до сих пор и не сбылось.

— Иногда для этого нужно время. Разрежь яблоко!

Валерия неловко взмахнула кинжалом.

— Не так! — остановила ее Бриса. — Крест-накрест, чтобы ломтики были не толще лезвия.

Валерия послушно сделала горизонтальный разрез, как показывала Бриса, и та удовлетворенно кивнула, указав ей на пятиугольную звезду, разделенную сердцевиной на почти равные части.

— Это — плод земли, отражение звезд. Еще одно свидетельство того, что все в мире едино. Видишь его?

— Да.

— А теперь возьми его, откуси кусочек и посмотри в зеркальце. Легенда гласит, что за плечом у себя ты увидишь своего будущего мужа.

— Будущего мужа?

— Это такой обычай у кельтов.

— Бриса, но я ведь уже замужем!

— Тогда почему ты колеблешься? Кусай!

Валерия поднесла яблоко к губам. И взглянула в зеркало — естественно, она не увидела никого, кроме себя самой и Брисы. Марка, само собой, тоже, впрочем, прошло уже целое лето с тех пор, как они виделись в последний раз. Итак, мужа не было. Выходит, это и есть то, что хотела сказать ей богиня? Она откусила кусочек.

— Я ничего не вижу.

— Проглоти.

Валерия так и сделала. Яблоко оказалось терпким и вкусным. Валерия зажмурилась, пытаясь представить себе лицо своего мужа. К ее удивлению, теперь она видела его, словно сквозь дымку. Как странно… его немного флегматичную манеру говорить она помнит хорошо, а вот как он выглядит, почти забыла. Непостижимо!

— Валерия! — услышала она вдруг низкий мужской голос.

Вздрогнув от испуга, Валерия ойкнула и открыла глаза.

В зеркале за плечом у нее смутно вырисовывалась мужская фигура. Но это был не ее муж-римлянин. Валерия резко обернулась.

Арден!

Он уже открыл было рот, собираясь что-то сказать, но при виде ее растерянного, побледневшего лица моментально закрыл. И тут заметил, как в руке ее что-то блеснуло.

— Я не хотел тебя напугать, — смущенно пробормотал он, отводя глаза в сторону. — Я тут зашел к тебе… ну, поговорить о Самайне. Знаешь, для всего клана очень важно, чтобы все прошло как можно лучше. С тобой все в порядке, Валерия?

Валерия, боясь, что вот-вот выдаст себя, отвернулась. Вместо нее ответила Бриса:

— С ней все хорошо, Арден. Поверь, она справится со своей ролью. А теперь, если это все, ради чего ты пришел, уходи. Увидимся у костра.

Арден поспешно ретировался.

— Знаешь, я видела его — прошептала Валерия.

— Ты видела того, кого Морриган хотела, чтобы ты увидела.

Праздник должен был начаться в полночь, у подножия холма, где стояла крепость, на лугу, где паслись лошади. Таким образом, и у великого множества мертвецов, которые на одну только ночь вернутся из своего королевства Тирнан-Ог в мир живых, и у тех, кто еще не присоединился к ним, оставалось достаточно времени для пира, что должен был состояться в большом доме. Дубовые тарелки, обеденные ножи, оловянные кружки и кубки, в строгом порядке расставленные на пиршественном столе, уже ожидали появления беспокойных призраков, в чаши было налито молоко, в тарелках горками громоздились спелые, глянцевитые яблоки и связки ячменя. Скамьи пустовали, по углам сгустились тени. Если мертвые действительно придут — как им положено, в эту ночь, когда приоткрывается завеса, отделяющая прошлое от будущего, когда время теряет значение, а грядущие события могут быть предсказаны заранее, — тогда они станут праздновать в Тиранене и не станут мешать живым без них танцевать у подножия холма на лугу.

Выстроившись цепочкой, члены клана чинно спустились с холма вниз, где уже ждал их появления огромный костер, под защитой которого они пробудут всю ночь. Каждый третий держал в руках зажженный факел, змеящаяся цепочка огней вдруг живо напомнила Валерии ту далекую, казавшуюся почти призрачной ночь ее собственной свадьбы. Как удивительно несхожи и вместе с тем близки оказались эти два мира! Вместо кавалеристов с суровыми лицами, выстроившихся в ряд вдоль дороги, по которой ехали новобрачные, тут — вырезанные из рога фонари, привязанные к длинным шестам, каждый из них в виде какой-нибудь гротескной маски, лукаво усмехающейся или с жутким оскалом. Вставленные внутрь их свечи бросали на землю дрожащие отблески, из-за чего их процессия смахивала на рой светлячков или на гроздь поблескивающей на солнце оранжевой лососевой икры.

— Что означают все эти маски? — шепотом спросила Валерия у Брисы, пока они спускались вниз. Девушки шли рядом, приотставшая Савия чертыхалась себе под нос.

— Эти фонари будут ночью охранять нас. Их свет укажет нам дорогу к Самайну и отгонит призраков прочь, ведь они предпочитают темноту. Нужно, чтобы они горели до того, как наступит следующий год. Это произойдет на рассвете, когда Старая Карга[19] ударит в землю своим молотом, и она покроется инеем.