Мятежная клетка. Рак, эволюция и новая наука о жизни

Однако моего личного энтузиазма недостаточно, чтобы убедить врачей, представителей регулирующих органов или пациентов. Было бы глупо приходить в восторг из-за результатов одного испытания и нескольких экспериментов на животных. Наиболее весомым доказательством стала бы демонстрация того, что новый подход работает снова, снова и снова, причем у все большего числа пациентов со всеми видами рака.

В настоящее время запланировано гораздо больше испытаний адаптивной терапии, предназначенной для различных типов опухолей – от самых распространенных заболеваний типа метастатического рака молочной железы до редчайших, но смертоносных детских онкологических заболеваний и опухолей головного мозга, где любой выигрыш в выживаемости имеет большое значение. Хотя со временем резистентность, вероятно, в каждом случае будет расти, как это происходило с мужчинами, участвовавшими в исследовании рака простаты, после этого можно будет попробовать терапию второй или даже третьей линии. Это пока еще игра «ударь крота», но ее временны́е рамки уже гораздо шире.

Есть и другие идеи, подталкивающие в том же направлении, использующие эволюционные и математические принципы для перехода от краткосрочных провалов к долгосрочному контролю над раком или даже к полному его исчезновению. Одна из моих любимых – это erzatzdroges, или препараты-приманки. Многие опухоли вырабатывают устойчивость к терапии, запуская ряд молекулярных «насосов», которые выкачивают химиотерапевтические препараты прямо из раковых клеток, прежде чем они начнут причинять им вред. Эти «насосы» потребляют огромное количество энергии, но ради сохранения жизни дело того стоит. Между тем команда Гейтенби обнаружила: если воздействовать на резистентные раковые клетки верапамилом, старым и относительно нетоксичным препаратом для нормализации кровяного давления, то можно заставить их «насосы» работать на полную мощь, потребляя огромное количество энергии и не оставляя топлива для воспроизведения («весь вспотел, а толку нет» – так это образно описывается в статье).

По контрасту химиочувствительные клетки имеют конкурентное преимущество – они быстро растут, но их количество с легкостью можно сокращать с каждым раундом лечения. Использование лекарств-приманок для сдерживания роста устойчивых к препаратам клеток может стать ценным дополнением к адаптивной терапии, гарантирующим, что между циклами лечения устойчивые клетки не будут расти быстрее, чем их чувствительные соседи. Есть и другие способы, делающие резистентность к лекарствам очень дорогостоящей с биологической точки зрения. Например, если устойчивые клетки особенно прочно зависят от определенных питательных веществ, таких как некоторые аминокислоты (строительные блоки белков), то провоцирование селективного голодания усложнит им жизнь и облегчит процветание чувствительных клеток.

Еще одна революционная идея эволюционного толка – это «гамбит неудачника». Идея состоит в том, чтобы толкнуть раковые клетки на такой эволюционный путь, где они обязательно встретятся с такой новой угрозой, от которой не смогут защититься. Привлекая аналогию из природного мира, представим себе вид быстро размножающихся мышей, на которых охотятся два хищника: змеи и ястребы. Мыши, бегающие по открытым пространствам, попадают в когти птицам, а ищущие убежища в подлеске пожираются змеями. Мышиная популяция, таким образом, оказывается в безвыигрышном с эволюционной точки зрения состоянии: она не может адаптироваться к существованию в какой-то одной среде обитания, поскольку каждый из двух хабитатов для них одинаково опасен. Для рака эквивалентным было бы использование двух методов лечения, вырабатывающих взаимоисключающие механизмы резистентности: если клетки научатся расти, невзирая на одно лечение, то это будет означать их неизбежную уязвимость перед другим лечением. Следовательно, при использовании обоих типов терапии они просто не смогут развиваться.