Мятежная королева

Мясник за спиной Кивы хрюкнул. Кажется, он говорил нечто похожее перед тем, как вогнать кошку-девятихвостку в кожу Джарена. Сглотнув и отогнав воспоминание, Кива взглянула в глаза Джарену. Она практически слышала его голос, спрашивающий, все ли с ней в порядке, а на его бледном, искаженном болью лице читались страх и тревога за нее.

Кива оторвала взгляд и обратила лицо к смотрителю. Сердце у нее в груди пульсировало в ожидании его следующих слов.

– Так как Д24Л103 неимоверно хотел присоединиться к тебе в третьей Ордалии, мы решили, что он разделит твою судьбу и в четвертой.

Взгляд Кивы метнулся обратно к Джарену, и несмотря на бурю эмоций, которую она из-за него испытывала, в ее душе зажегся свет надежды. Ей не придется проходить Ордалию одной. Он будет с ней – он и его стихийная магия.

Однако потом Джарен посмотрел на Наари, и Кива перевела взгляд следом. Надзирательница смертельно побледнела: казалось, еще три секунды – и она достанет мечи из ножен и исполосует всех в этой комнате, лишь бы защитить своего подопечного.

Кива уже боялась, что кровопролития не избежать, но тут Джарен слегка качнул головой, и Наари разжала кулаки. Его безмолвный приказ заставил ее поджать губы, но клинки она доставать не стала.

Кива вздохнула с облегчением – хотя, с другой стороны, она бы с удовольствием посмотрела, как Наари разорвет Рука на части – и повернулась обратно к смотрителю.

А тот тем временем медленно расплывался в улыбке, и от дурного предчувствия у Кивы внутри все сжалось. Она была так поглощена наблюдением за Наари с Джареном, что даже не заподозрила подвоха в том, что Джарена отправят вместе с ней в качестве наказания.

Рук не заставил себя долго ждать. Всего четыре слова раскрыли их судьбу:

– Поздравляю, вы умрете вместе.

А затем, второй раз за две недели Киву ударили по голове, и она погрузилась обратно в темноту.

* * *

Как только Кива пришла в себя, она первым делом прижала пальцы к шишке на затылке и поморщилась от боли, сквозь бой барабанов в голове стараясь включить мозг. Хорошо, что она вообще еще способна думать: сотрясения мозга – страшная штука, и даже короткая потеря сознания может нанести мозгу непоправимый ущерб. Киве вообще везло в последнее время, пусть даже ноющая голова и бурлящий от голода желудок с ней бы не согласились.

Сквозь боль и тошноту Кива поднялась на ноги и попыталась осмотреться. Где бы она ни оказалась, вокруг стояла кромешная мгла. В первое мгновение Кива запаниковала, что ослепла из-за травмы головы, затем – что ее кинули обратно в карцер. Однако потом включились остальные органы чувств, и она почувствовала иной запах, иную атмосферу. Воздух здесь не отличался свежестью, но и не был мерзким, как в Бездне. Пахло… влагой. Затхлостью. Землей. И хотя тепла Кива особо не ощущала, здесь ее не пронизывал холод, как последние две недели. И чувствовалась определенная сырость.

Она вытянула покрывшиеся мурашками руки, чтобы ощупать пространство вокруг – может, это позволит ей понять, куда ее бросили, или хотя бы развеет зародившиеся у нее в душе дурные предчувствия. Размахивая руками, Кива медленно двинулась вперед, но не успела сделать и двух шагов, как споткнулась и вслепую упала.

Она приземлилась не на землю.

Она приземлилась на что-то твердое и одновременно мягкое.

Что-то, что застонало под ней и задвигалось.

Кива уже знала, что это.

Кто это.

Она поспешно выпуталась из Джарена в темноте и отползла назад, ненароком толкнув его локтем, отчего тот снова застонал.

– Извини! – Меньше всего на свете ей сейчас хотелось перед ним извиняться, но слово вырвалось машинально.

– Кива? – отозвался Джарен хрипло: он тоже слишком давно ничего не говорил. – Это ты?

Ей хотелось ядовито спросить, кто бы это еще мог быть, но она придержала язык и ответила лишь:

– Да, это я.

Раздался еще один тихий стон, и, судя по шороху, Джарен сел.

– Голова как будто на две части раскалывается, – пожаловался он.

Кива не стала сообщать, что она чувствует себя точно так же. Она вообще не знала, что ему говорить.

– Погоди, – продолжал Джарен. – Дай-ка я…

Кива отпрянула и закрыла лицо, когда рядом вспыхнуло пламя и парящий огненный шар осветил пространство вокруг. С непривычки глаза у нее заслезились, но потом она все же сумела осмотреться, и ее худшие опасения подтвердились.

– Мы в тоннелях, – почти что недоуменно озвучил ее мысли Джарен, оглядываясь вокруг.

Кива окинула его взглядом, и ей показалось, будто она видит его впервые. Принц, замаскированный заключенным, в тех же одеждах, что и две недели назад, но теперь запятнанных кровью. Его кровью. Если бы Кива не знала, кто он на самом деле, если бы не видела доказательство, висящее в воздухе прямо перед ней, она бы в жизни не поверила, что он принц.

– Кива, ты меня слышала? – Джарен повернулся к ней, и что-то в ее взгляде заставило его застыть.

– Ты должен был мне сказать.

Эти пять слов вырвались откуда-то из глубины ее души. Откуда-то, где последние восемь дней копилась обида от предательства. Откуда-то, где последние десять лет переплетались ее боль и одиночество.

– Кива…