Мятежная кровь (СИ)

Однажды он решил проехаться по столице, красивому городу с высокими стрельчатыми башнями – Антигоне. Слухи просочились быстро, и Рафаэль совсем не удивился, повстречав на улицах множество презрительных и угрюмых взглядов.

Его возвращение вызвало у многих негодование и насмешку. С самого начала эльфы с предубеждением отнеслись к его замужеству, а теперь и вовсе решили, что Кристоф вышвырнул его из Тамира, велев идти на все четыре стороны. Нелепое и безосновательное мнение, но Рафаэль решил держаться подальше от города и довольствоваться безграничными лесными угодьями. Были, конечно, и те, кто принял его с пониманием, но значительно меньше, нежели возмущенных, поэтому юноша решил не раздражать никого своим присутствием.

Он катался по лесу, густому, пронзительно зеленому, вдоль рек, мерцающих удивительными синими отливами; иногда его сопровождала Каролина, но не так часто – Адриан заставлял ее заниматься чуть ли не с утра до ночи.

Рафаэль ездил один. Его длинные волосы, снова ставшие густыми и крепкими, развевались на ветру, взмывая вверх, словно сияющие ленты; простое светлое одеяние шло ему куда больше, нежели вычурные, усыпанные драгоценными камнями наряды. Тихие солнечные мысли придавали его лицу странное умиротворение, а когда он размышлял о своем малыше, то вовсе смеялся от счастья.

Так прошло четыре недели. Пять, шесть… Подходила к концу седьмая, когда счастливую тишину прервало неминуемое обстоятельство.

На опушке леса, возле тихого ручья, стояло могучее дерево с высоченным стволом и огромными извивающимися корнями. Рафаэль часто сидел под ним, закрыв глаза, и прикладывал руки к животу, зная, что внутри него цветет жизнь, которая, в конце концов, вырвется на волю. В задумчивости и радостном умиротворении он наслаждался лесными шелестами, изредка – пением птиц и осознанием своего отрадного уединения.

Однажды он просидел так очень долго, уже начинало темнеть, когда он опомнился от дремоты и вскочил на ноги. Совершенно неожиданно его глаза ухватили впереди, возле ручья, высокую темную фигуру.

Сердце его отчаянно заколотилось, когда он узнал Кристофа.

Вампир молча смотрел на него, и в свете уходящего солнца его черные волосы отливали синим. Рафаэль в страхе стоял перед ним, готовясь к наказанию. Но тот, кажется, не имел намерения ранить его. Стоя на прежнем месте, он тихо сказал:

- Великолепно выглядишь.

Юноша с трудом совладал с чувствами:

- Что вы здесь делаете?

Из-за страха и отчужденности он, сам того не заметив, стал звать его на «вы».

- Я приехал недавно. Всего как полчаса.

- Зачем?

- Нехорошо задавать такие вопросы мужу, которого не видел сорок четыре дня, - сурово заметил Кристоф.

Рафаэль промолчал, хотя, надо сказать, дерзкие слова так и заметались у него в голове.

- Я думал, ты вернешься раньше, - сказал король. - Но, похоже, ты и вовсе не планируешь возвращаться. Меня это не слишком радует.

Ответа не последовало. Вампир недовольно уставился на юношу:

- Я понимаю, простить меня нелегко, но… я ведь хочу исправиться. Почему ты не дашь мне шанс?

- Я давал, - тихо сказал Рафаэль, - и не один.

- Да, когда я не просил. Ненависть ослепила меня, я будто растворился в своих безумных мыслях. А теперь я вижу, как низко и подло поступал и надеюсь на твое прощение. Конечно, ты не сможешь отпустить все так скоро, но ты должен быть рядом со своим мужем. Чувство долга, наверное, уже давно сошло на нет, но ты принадлежишь мне, Рафаэль. И я дорожу этим.

Он сделал несколько шагов по направлению к нему и вдруг замер, широко раскрыв глаза от изумления. Несколько сосредоточенных вздохов открыли ему истину, которую мечтал скрыть Рафаэль.

В зеленых глазах медленно вздымалась ярость. Он подошел к юноше вплотную, свирепо заглянул в его холодные глаза:

- И долго ты намеревался это скрывать?

Рафаэль пристально смотрел на него в ответ:

- Я не хочу возвращаться в Тамир. Я останусь здесь.

Король одолел его долгим взглядом:

- Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Что я скажу в Дагоне?

- Мне все равно. Что я предал вас, изменил или сошел с ума. Неважно.

Вампир отвернулся, сложил руки на груди. Сделал несколько порывистых шагов вдоль ручья. Затем остановился напротив:

- Ты вернешься! Хочешь, или не хочешь – ты будешь жить в Тамире!

- Боитесь позора? Я же говорю: скажите, что я изменил, и вы просто отказались от такого ничтожества.

- Дело не в этом! - зарычал Кристоф. - Ты и представить не можешь, что я пережил за эти сорок четыре дня! Я сходил с ума, изнывал от тревоги, места не находил! Ты мне смертельно нужен! Это я ничтожество, я! Стоит мне подумать о том, что я сделал, как муки вины буквально лишают меня рассудка! Ты мне нужен, Рафаэль… Не будь таким, как я… Мне по силам все исправить, но только если ты дашь мне шанс. Умоляю, прости меня… - он подошел к нему, в отчаянии посмотрел в глаза. - Прости меня… если не ради меня самого, то ради нашего наследия. Ради нашего будущего. И его будущего… Рафаэль…

Юноша тихо прошептал:

- Я не могу.

- Что мне сделать, как доказать, что я говорю искренне?