Мятные Конфеты / Боевые Шрамы (СИ)

— Я не знаю—

— Кто—

— Какого—

Невилл перекрикивает весь этот хаос, вытаскивает палочку из кармана полосатых пижамных брюк.

— Я посмотрю! — объявляет он со всей бравадой, которую только можно было взрастить в себе после того, как ты отрубил голову проклятой змее.

Гарри и Рон тоже достали свои палочки, и Гермиона тянется за своей, когда они двигаются вслед за Невиллом.

Постепенно примерно три четверти гриффиндорцев собираются в тёмном коридоре, ведущему к портрету. Крики Полной Дамы стали в три раза громче, и теперь можно уловить её слова.

— ОТОЙДИ! ВАРВАРЫ! НАЗАД! ОТОЙДИ! ДАМБЛДОР ОТБЕРЁТ ЗА ЭТО У ТЕБЯ ПАЛОЧКУ — Я ПРОСЛЕЖУ ЗА ЭТИМ! УГРОЖАТЬ ЛЕДИ! КАК ТЫ СМЕЕШЬ—

— Я открываю на счёт три! — кричит Невилл. — Один! Два!

Он отталкивает портрет в сторону, и крики Полной Дамы становятся невообразимо громкими, когда свет из внешнего коридора озаряет проём.

— Ну наконец-то, — звучит слишком знакомый голос.

Палочка Невилла направлена на Пэнси Паркинсон

Гермиона встаёт на носочки, чтобы увидеть что-нибудь за плечами Гарри и Рона. Пэнси выглядит взъерошенной — слегка. Настолько взъерошенной, насколько это для неё возможно — с её-то манерами. Как и все здесь, она в одном халате, явно накинутом в спешке. Она босиком, и её тёмные волосы немного растрёпаны. Она достала свою палочку, и на её лице это обычное взволнованное выражение, но Гермиона замечает лёгкую панику в её глазах.

— Паркинсон? Что происходит? — спрашивает Невилл.

— ОНА УГРОЖАЛА МНЕ! — кричит Полная Дама, хотя никто её не видит — её портрет прижат к стене, которая приглушает её крики. — ОНА СКАЗАЛА, ЧТО СДЕЛАЕТ МОЙ ПОРТРЕТ ЧЁРНО-БЕЛЫМ, ЕСЛИ Я ЕЁ НЕ ПУЩУ, КАКОЙ УЖАС!

— Тебе здесь нечего делать, — говорит Невилл, и Гермионе не надо смотреть на него, чтобы понять, что он выпятил грудь. — зачем ты пытаешься войти?

— Ой, чёрт побери, отвали от меня, Лонгботтом — я потратила достаточно времени, пытаясь разобраться с этой жирной дурой—

— ЖИРНОЙ ДУРОЙ?!?

Гермиона почти инстинктивно накладывает Силенцио на Полную Даму, проталкиваясь сквозь плотную толпу, пока не останавливается рядом с Невиллом.

— Что происходит? — спрашивает она. Её пульс ускоряется, и что-то внутри неё сжимается. Беспокойство. Страх, который она не может точно описать — словно чья-то холодная рука сжимает её внутренности.

— Ты должна пойти со мной, — уверенно проговаривает Пэнси. — сейчас.

— Она никуда с тобой не пойдёт.

И её сердце болезненно сжимается, потому что это Рон. И он пытается защитить её, и она жаждет этого. Больше всего нуждается в этом аспекте их дружбы. Но — она знает. Она должна разочаровать его. Она должна пойти. Это Малфой. Что-то случилось с Малфоем. Она знает. Она знает.

Пэнси не пришла бы сюда, если бы у неё были другие варианты.

Она проскальзывает мимо Невилла. Спускается с небольшого выступа на ковёр в коридоре.

— Это… — хочет спросить она, но Пэнси поджимает губы.

— Сейчас, Грейнджер, — и она разворачивается, направляется прочь.

Гермиона бросает неуверенный взгляд через плечо на все эти растерянные, ошарашенные лица.

— Я — я скоро вернусь. Я… — она беспомощно пожимает плечами. — извините, я не…

— Грейнджер!

Она вздрагивает и бросается вслед за ней, оставляя Гриффиндор позади; её сердце бьётся в каком-то безумном ритме.

За всю дорогу до подземелий Пэнси не произнесла не слова. Даже ни разу не притормозила, даже не обернулась, чтобы убедиться в том, что за ней вообще идут.

Гермиона немного задыхается — ещё где-то на полпути её руки начали дрожать. Она сжала их в кулаки и сейчас чувствует пот, накопившийся между её пальцев

Когда они добираются до ложной стены, Пэнси неразборчиво шепчет пароль, и температура тут же падает как минимум на двадцать градусов. Гермиона проходит сквозь стену следом за Пэнси, вздыхает, когда этот холод обволакивает её, и тут же останавливается.

Вокруг слишком много всего.

Слишком ярко, холодно и громко.

Люди кричат, и со всех сторон летят заклинания — они врезаются во что-то вроде толстой ледяной стены в центре гостиной.

— Почему так долго? — кричит кто-то, и неожиданно Тео загораживает ей обзор, и она, всё ещё потрясённая, пытается сфокусироваться на нём.

— Тупая жирная сука не пускала меня, — говорит Пэнси. — какие новости?

— Ничего. Мы не сделали ни вмятины.

— Что происходит? — выдыхает Гермиона, пытаясь заглянуть Нотту через плечо. Ледяная стена простирается вокруг кушеток у очага и тянется до самого потолка. Она мутная и размытая, как минимум в несколько футов толщиной, но сквозь неё видно тень, сидящую на одном из чёрных кожаных диванов.

Ей не нужно спрашивать, кто это.

— Что он сделал?

Боковым зрением она замечает, как Забини швыряет в стену взрывающее заклинание, всю гостиную на мгновение озаряет красным. Лёд трескается, но не ломается.

— Это боль, — говорит Тео. — наконец-то заставила его окончательно, блять, сойти с ума.

— Его рука?

Тео бросает на неё сложный взгляд.

— В основном, — говорит он.

Она смотрит. Всё, что она может — это смотреть.

Тень Малфоя не двигается.

— Ну что, блять, сделай что-нибудь, — резко бросает Пэнси, пихая её в плечо. — мы поэтому тебя и позвали. Ты всезнайка.