Мятные Конфеты / Боевые Шрамы (СИ)

Для Визенгамота — и для Гермионы, хотя ей не хочется это признавать после всех исследований, которые она провела — Блейз был загадкой. Окутанный тайной, он появлялся на множестве этих чёртовых фотографий, и он находился на неправильной стороне, когда всё закончилось.

Но его хладнокровное поведение сработало в его пользу, поскольку он никогда не делился со средствами массовой информации своими взглядами на тему чистоты крови, даже когда его родители были до невозможного откровенны.

Это, по мнению Гермионы, спасло его жизнь — а не её бесконечные бесполезные показания на тему его хороших оценок, той его дальней родственницы, которая отказалась от всех обычаев чистокровных волшебников, и его общей вежливости.

К концу процесса она паниковала. Цеплялась за каждую соломинку.

И её душа благополучно ушла в пятки, её взгляд был сосредоточен на Блейзе — на его равнодушной маске — когда они озвучили вердикт.

Вы приговорены к испытательному сроку длиною в год, и Вы должны будете выплатить возмещение ущерба в размере 12000 галеонов.

Она закрыла глаза, резко почувствовав облегчение, а затем вновь распахнула их, чтобы увидеть реакцию Блейза.

Он тоже это почувствовал? Или он был зол? У него были деньги? Не был ли испытательный срок слишком—

Когда клетка начала спускаться, Блейз поймал её взгляд, позволяя своей маске треснуть, легко улыбнулся и коротко кивнул.

После этого она использовала накопившийся адреналин, чтобы успешно вернуться в Хогвартс, но, стоило ей оказаться там, как всё внутри неё совершенно отключилось.

Она почти ничего не сделала, а сегодня был только первый день.

Как она вообще планировала спасти их всех?

10 февраля, 1999

Между первым днём суда и слушаниями Пэнси и Милисент перерыв в один день. МакГонагалл освободила её от занятий на время разбирательств, но это не значит, что у неё есть какая-то возможность передохнуть.

Первое, что она видит, когда садится завтракать — это Пророк.

ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР: НАША САМАЯ ЯРКАЯ ВЕДЬМА СТАНОВИТСЯ ТЁМНОЙ?

Героиня Войны Теперь Сочувствует Пожирателям Смерти

Ей едва удаётся доесть свой тост.

На первой странице под этим заголовком находится фотография маленькой, почти прозрачной девушки с испуганным взглядом. Она даже не узнаёт себя.

Все за столом Гриффиндор, кроме Джинни и Гарри, читают эту статью. Рона нет.

— Пошёл полетать, — говорит Гарри, когда она спрашивает.

Никто ничего не говорит о суде — спасибо и за это — но в воздухе царит напряжение.

А потом кое-кто говорит. Только не тот, на кого она рассчитывала.

Совы разносят почту, Гермиона фокусируется на своём завтраке; в какой-то момент прямо на её тарелку падает конверт без обратного адреса.

Её взгляд притягивает к нему, словно магнитом, и сначала ей не хочется его открывать.

Выясняется, что ей и не нужно.

Оно взлетает вверх само по себе, и вокруг раздаются вздохи, потому что все — все — знают, что это значит.

Письмо открывается, и голос Драко Малфоя разносится по Большому Залу.

“ГРЕЙНДЖЕР, ЁБАНАЯ ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! Я ЗАСТАВИЛ ТЕБЯ ПООБЕЩАТЬ! Я ЗАСТАВИЛ ТЕБЯ ПОКЛЯСТЬСЯ, ЧТО ТЫ НЕ БУДЕШЬ! ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧЕМ ЭТО ЧРЕВАТО! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ДАЖЕ СДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ПОТОМУ ЧТО Я СКАЗАЛ ТЕБЕ, ТЫ ЁБАНАЯ ЭГОИСТИЧНАЯ СУКА, КАК ТЫ МОЖЕШЬ— “

Совершенно ошеломлённая, она машинально — автоматически — взмахивает палочкой, и кричалка загорается. Разъярённый голос Малфоя обрывается, и Большой Зал погружается в ужасно тяжёлую тишину.

Письмо рассыпается в пепел.

Гермиона роняет голову на руки и не поднимает взгляд, пока не чувствует, что осталась одна за столом.

========== Часть 39 ==========

11 февраля, 1999

Она просыпается в холодном поту в половину третьего ночи.

Ей снилось, что она смотрит, как Пэнси Паркинсон опускается под пол зала суда в своей клетке, пока слова “приговорена к смерти” эхом отражаются от стен.

Но в жизни?

Нет, извините, это ей не подходит.

Она отбрасывает одеяло и выходит из спальни, завязывает свой халат по пути вниз по лестнице, перепрыгивает через ступени, спускаясь в пустую тёмную гостиную. Взмахнув палочкой, она зажигает огонь в камине — бросает в него все бумаги, которые подготовила к суду. Все эти истории и записи, которые она собирала всё это время.

Ничего из этого не сработало. Ни с Блейзом, ни с Адрианом. Все эти семейные древа и истории об их добросовестности не сыграли никакой роли в зале суда. Они никак не повлияли на окончательные вердикты Визенгамота. Значение имели только точные доказательства, и она постепенно осознаёт, что наиболее значимыми были—

Намерения.

В случае с Блейзом и Адрианом, очевидно, помог недостаток таковых. Их пассивность — вера Визенгамота в то, что они были как бы перетянуты на тёмную сторону общим потоком. То, что они не тянулись к этому сами.

С Пэнси всё не так просто. Пэнси была активной. Как и Драко, Пэнси отправляли на миссии.

В отличие от Драко, Панси их выполнила.