Мидавиада

Это к тому, что если б Заноза держалась от королей подальше, ничего бы этого не было. Оно ведь только поначалу казалось, что у разбойников – грязь и копоть, а тут воротнички белые, накрахмаленные. На деле-то вышло по-другому. Иной раз смотришь и в толк не возьмёшь, кто тут разбойник подлинный: тот, кто с ножичком по лесам бегает, или жулик в парче и жемчугах.

С королём Занозе встречаться и вовсе радости не было. Только куда ж тут денешься?! Позвали её вечером в королевские покои. Идти, по правде сказать, было боязно. Король – это тебе не бандит какой-нибудь. Тут всё во сто крат хуже.

Если б хоть сапоги можно было надеть, тогда другой разговор. Только вот в сапогах по дворцу шляться никак нельзя. Это Занозе портной втолковал, тот, что с булавками.

А тут ещё, как назло, принесли ей по велению королевы голубое платье взамен испорченного. Юбка по полу волочётся. Подол сплошь кружевами расшит. Примерила Заноза подарок и думает: "Вот же позорище! Будто не человек, а копна какая-то. Скорей бы уж пришёл черёд седьмого платья". Это седьмое, ежели начистоту, было у Занозы самое любимое. По ней скроено и сшито так, что комар носа не подточит. Только не пришло ещё его времечко, ничего не попишешь. Пришлось напяливать платье номер шесть: малиновое с оборочками. Хорошо хоть не в кружевах! Поверх платья надела Заноза шитый серебром пояс. Горничная сзади бант завязала. Можно было и без банта, да что за охота спорить?!

После Заноза горничную из комнаты выперла, да не просто так – с умыслом. Серебряный-то пояс ей не для красоты понадобился. Спрятала Заноза туда ножичек, рукоятку складочками прикрыла и сама себе улыбнулась. Так-то. Король ты или не король, а, ежели зайдёт блажь с глупостями приставать, огребёшь неприятностей по самую маковку! Кольцо, само собой, снимать не стала. Чего королеву сердить попусту?!

Встретил её король, как ни в чём не бывало:

– В шахматы продолжить не желаете?

Заноза возьми и скажи:

– Я, ваше Величество, для шахмат умом не вышла! Боюсь, не осилю науку.

Король нисколечко не растерялся:

– Вы себя, сударыня, недооцениваете. Вас, должно быть, матушка нечасто хвалила.

Тут уж оскорбилась Заноза:

– Меня, ваше Величество, хвалили всё больше дрыном. Только иногда – вожжами. И поделом, я вам доложу.

Нахмурился король. А глаза смеются.

– Мне этого не понять, – говорит. – Меня-то самого розгами обучали. Это, сударыня, иной культурный уровень.

Выпучилась Заноза:

– Как же это можно короля – розгами?!

– Короля, пожалуй, никак. А вот принца – запросто. Был у меня гувернёр, Шмелём назывался. Так вот Шмель этот лупил меня почём зря. С батюшкиного, разумеется, одобрения.

Тут Заноза не стерпела – захихикала:

– Ну и чудные у вас имена! Где ж это видано, чтобы человека Шмелём звали?!

Король вздохнул, задумался, точно припоминает:

– Звал его так, положим, только я. Шмель этот грузный был, вроде меня нынешнего, и усы носил огромные, до самых бакенбардов.

Тут Заноза обиду припомнила:

– Кто же вас в монетку играть учил? Уж не он ли?

Погрустнел король:

– В монетку, сударыня, меня никто не учил. Чистое, можно сказать, везение. Говорят ведь, что новичкам везёт.

Прищурилась Заноза, мол знаем такое везение, а только сердиться на короля совсем не хотелось. Кто старое помянет… К тому же, он, вроде, тоже человек. Шмель у него был, розги были, может, и совесть была.

Тут вспомнила Заноза наказ Клибеллы. Ежели не выведает она у короля правду, на глаза королеве лучше не попадаться. Сожрёт с потрохами. Что же делать, спрашивается? Хотела было Заноза завести разговор про Тарию, а только вместо этого возьми да и ляпни:

– Вы, ваше Величество, что насчёт шпионов думаете?

Король отчего-то не удивился:

– Думаю, сударыня, что шпионы везде. Одни по своей воле шпионят, другие – по принуждению. Что хуже – решайте сами.

А больше ничего не сказал. Точно не понял. Только по глазам было видно: понял ещё как.

Когда же Занозу к королеве вызвали, она не стала юлить, а сразу наврала с три короба. Дескать, в войну с Тарией его Величество вступать не намерен и вообще ничем, кроме вина и шахмат не интересуется. Думала, на том Клибелла и успокоится, а только зря.

Знала бы наперёд, чем враньё обернётся, язык бы себе откусила, да слово не воробей…

А всё оттого, что сидела как-то Заноза с королём. В шахматы не играли, в монетку, само собой, тоже. Просто болтали про чепуху всякую вроде породистых лошадей.

Заноза ещё королевских тяжеловозов похвалила: мол, таких коней на всём свете не сыскать.

Тут король и говорит:

– Надо позвать камергера. Пусть принесёт нам вина.

Заноза в ответ:

– Вы уж не обессудьте, ваше Величество, только вина я не пью. А вам принесу скоренько. Надо ли человека гонять попусту?!

Король руками замахал:

– И не вздумайте! Вы – моя гостья, а не прислуга!

Удивилась Заноза:

– Нешто с меня убудет?! Одна нога тут, другая – там. Живо обернусь. Вы и заскучать не успеете!

Только всё равно не пустил её король. Отправил камергера.

Тот ушёл и будто сквозь землю провалился.

Посидели, подождали, стало быть. Начала Заноза ерепениться: