Мидавиада

В расщелину протиснулась Мора Морси. Её спина блестела от воды, с шеи падали тяжёлые капли.

– Вы должны взять меня, – сказала она, отряхиваясь. – Там мой сын.

Селена успела привыкнуть к её странной манере говорить. Никаких просьб. Никаких сомнений. "Вы должны". Должны, и точка.

Магистр Гастон прищурился и неожиданно сказал:

– Вы правы. На подготовку нам потребуется не меньше суток. Если завтра к ночи не начнётся шторм, будем действовать по плану.

Красный огонь

Аграту мучительно хотелось чувствовать хоть что-нибудь. Злость. Обиду. Ненависть. Ненависть подошла бы лучше всего, но никакой ненависти не было. Не было ничего. Только опустошённость.

На плацу выстроился весь отряд, за исключением больных и раненых. Аграт отдал последние распоряжения. Все, кто может сражаться, выйдут на ладьях, чтобы принять бой. Остальные останутся в крепости в ожидании своей участи. Если Бело-Рыжему отряду удастся прорвать окружение, за ними обязательно вернутся. Если нет…

– Господин паргалион!

Аграт обернулся не сразу. К новому обращению он ещё не привык.

– Господин паргалион!

Сестричка Кора торопливо шла к нему, кутаясь в старую, побитую молью шаль:

– Хорошо, что я вас нашла!

– Что вам, угодно, сударыня?

Девушка будто бы смутилась:

– Я лишь хотела вас поздравить…

– Вы ошиблись. Я не принимаю поздравлений.

– Пусть так. Вы смелый человек и заслужили это.

– Это не награда.

Она вздохнула и тотчас выдала себя с головой:

– Покидать крепость – безумие!

– Не большее, чем оставаться в ней!

Кора передёрнула плечами и вдруг схватила его за руку:

– Вы не должны уходить! Вы погубите свой отряд и себя самого!

Аграт мягко высвободился:

– Не сочтите за грубость, но у меня мало времени.

– Конечно. Я понимаю.

Кора снова вздохнула и достала из складок одежды пузырёк тёмного стекла.

– Что это? – удивился Аграт.

– Вам нужно восстановить силы.

– Я здоров, сударыня.

– Неважно. Выпейте.

– Что это?

– Эликсир доктора Ховела.

– Никогда о таком не слышал.

– В основе препарата – экстракт пустынного грашника. Он обладает мощным регенерирующим свойством. Кроме того, восстанавливает нервную систему.

– В таком случае, дайте его тем, кто сейчас в лазарете. Им это нужнее, чем мне.

– Кора затрясла головой:

– Не отказывайтесь, господин паргалион! Вы нужны своему отряду, а вам нужно отменное здоровье. Выпейте, прошу вас!

Аграт взял у неё из рук склянку, зубами вытащил пробку и сделал глоток. Вкус у волшебного эликсира был неприятный, с лёгкой горчинкой.

– Пейте всё, – велела Кора, когда он остановился. – Всё, до последней капли!

Над Башней Мертвеца по-прежнему трепетало лиловое знамя. Паргалион Зегда велел не снимать его до конца.

Аграт то и дело мысленно возвращался к проклятому вечеру. Казалось, с тех пор прошли годы, хотя, в действительности, не минуло и суток.

На закате Зегда сложил с себя полномочия командующего Белым отрядом и произвёл Аграта в чин паргалиона.

– Отныне это ваш командир, – сказал он перед строем.

– Человек не может нами командовать! – возразил кто-то.

Его поддержали другие:

– Он не мидав!

– Не примем человека!

– Мидава в командиры!

– Молчать! – рявкнул Зегда, и чайки, собравшиеся было пообедать на крепостной стене, сорвались с места, испуганно хлопая крыльями. – Если вы знаете кого-то более достойного, чем Аграт Велссим, назовите его или не тявкайте, как цепные собаки!

Отряд безмолвствовал. Потупив глаза и прижав уши, бойцы выражали готовность впервые в истории подчиниться человеку.

– Аграт не родился мидавом, – сказал Зегда, наблюдая за ними. – Он не родился мидавом, но он мидав. Такой же, как вы или я. В его груди бьётся сердце мидава. Большое, отважное сердце, полное любви к Тарии. Вот почему я хочу, чтобы именно Аграт повёл вас в последний бой. В бой, который принесёт бессмертие Белому отряду!

Аграт знал, что это значит. О Бело-Рыжем отряде сложат легенды, стихи и песни. В них он будет жить вечно. Жить в другом, более приземлённом, смысле ему осталось недолго.

Утром, едва рассвело, Зегда попросил отвезти его на корабль.

– Я вызвал Ривая на поединок, – сказал он, когда ладья проходила по каналу под железной решёткой – Отказаться – значит, покрыть себя позором. Ривай этого не потерпит. Если я одержу победу, он вернёт мне сына.

– Но что, если… – потупился Аграт.

– Если победит он? Не смущайся, такое может случиться. Ривай молод и силён, а я… Что ж, его желание нам известно.

– Он потребует, чтобы вы сдали крепость, а подчиниться воле победителя – дело чести!

– Если я дам слово, то сдержу его.

Аграт наконец начал понимать, что к чему:

– Вы прикажете остаткам Белого отряда сдаться?

– Верно.

– Но они не подчинятся, потому что…

– Потому что я больше не их командир.

– Но что помешает Риваю нарушить слово?

– Ничего, паргалион. Такой поворот возможен и даже вероятен. Если это случится, мою войну можно считать проигранной, но у вас, по крайней мере, будет время, чтобы высадится на берег и попытаться прорвать окружение. Без Ривая они неспособны принимать верные решения, а Ривай будет слишком занят.

– Но как же?..