Мидгард

— Как судьбе будет угодно, — пробормотал он. Помолчав, он поднял голову, посмотрел на Лифа и вдруг улыбнулся. — Да, — сказал он. — Мы выйдем отсюда. Только бы ты остался жив.

— Кто этот Хугин, о котором говорил Бальдур? — спросил Лиф. — Он аз?

— Нет, — ответил Ойгель, — Хугин и Мунин — это вороны Одина.

— Вороны? — недоуменно повторил Лиф. — Но как нам помогут вороны, если…

— Это не обычные птицы, — перебил его Ойгель. — Не такие, как ты думаешь. Они сидят по обе стороны трона Одина и не только посылают новости людям Мидгарда, ванам и альбам, но и сообщают своему хозяину обо всем, что происходит в мире. Они должны услышать зов Бальдура.

В темноте впереди послышались шаги. Лиф заметил, как насторожился Ойгель.

Это был Бальдур.

Аз двигался быстро. Он дошел до ниши, опустился на корточки и скривил губы.

— Наши дела плохи, — сказал он, — Там, впереди, полно воинов Суртура.

— Наверняка они давно заметили наше бегство, — вздрогнул Ойгель.

— Да, — согласился Бальдур, — Судя по всему, они прочесывают все Огненное Царство. По этому пути нам идти нельзя. Суртур мобилизовал всю свою армию. — Он строго посмотрел на Лифа, словно тот был в этом виноват. — Лифтразил обещал отвлечь охрану.

Лиф ощутил чувство горячей благодарности к своему брату.

— Этим поступком он сделает слишком многое и может навлечь на себя подозрение, — заметил Ойгель. Он встал и повелительным жестом указал туда, откуда они пришли. — Я знаю несколько дорог, которые, возможно, неизвестны Суртуру, — сказал он. — Попытаемся их найти.

Их попытка не увенчалась успехом. В то время, когда снаружи, над мрачными вулканическими скалами Огненного Царства, снова засияло солнце, они все еще блуждали по черным катакомбам подземного мира, то теряя надежду выйти оттуда, то снова обретая ее. От многократной и внезапной смены воодушевления и разочарования беглецы все больше изнемогали и впадали в уныние.

Тайные выходы, о которых говорил Ойгель, принесли им новые разочарования, и, хотя альб прилагал все усилия, чтобы ободрить своих усталых спутников, Лиф чувствовал, что он встревожен не на шутку. Большинство известных Ойгелю коридоров оказались непроходимыми. По прошествии нескольких столетий с момента окончания строительства Огненного Царства многие подземные ходы обветшали и обрушились. Некоторые из них оказались замурованными или изменили свою форму, а некоторые вели в совершенно другое направление и оканчивались пристроенным к ним помещением или массивной, тщательно запертой дверью.

Лифу бросилось в глаза, что они все дальше проникали в неосвещенные глубины Огненного Царства. Лестницы, по которым они шли с Ойгелем и Бальдуром, почти все без исключения вели вниз. Наверняка беглецы сейчас находились глубоко под морем. Воздух в коридорах становился все теплее.

Не раз их подстерегала опасность быть обнаруженными воинами Суртура, но в последний момент им удавалось скрыться. Затаив дыхание и дрожа, они прятались в тени какой-нибудь ниши и прислушивались к шагам, громыхавшим мимо их укрытия.

И наконец случилось неизбежное. Когда они, исследовав еще один коридор, закончившийся непреодолимой грудой камней и мусора, возвращались обратно, удача им изменила. Словно из-под земли перед ними появился великан. Бальдур, обладавший молниеносной реакцией, на этот раз опоздал. С яростным воплем охранник оттолкнул Ойгеля в сторону и, размахнувшись, ударил Бальдура в челюсть. Тот заметил движение охранника и попытался уклониться от удара, но оказался недостаточно ловок и упал, не потеряв однако сознания. Бальдур вскочил, подмял под себя великана, но ударить так и не успел. Охранник пронзительно закричал. Его крик тысячекратным эхом прокатился по множеству коридоров.

Не прошло и секунды, как с другого края штольни донесся ответ, и вдруг тишина коридора наполнилась топотом ног, криками и звоном оружия.

Бальдур выругался. Он встал и нагнулся снова, чтобы вынуть меч из-за пояса неподвижно лежавшего великана.

— Куда теперь, Ойгель? — спросил он.

Альб беспомощно озирался вокруг. Голоса приближались. Ойгель был близок к панике. Наконец он взял себя в руки и указал направо.

Они побежали. Теперь не было необходимости соблюдать тишину, и они с топотом помчались вперед. Мимо них мелькали черные стены. Но шаги преследователей неумолимо приближались.

Ойгель бросился вниз по лестнице, и они оказались в круглом и совершенно пустом зале, от которого отходило несколько темных коридоров. Дрожащей рукой он указал на крайний левый туннель, а сам побежал к противоположному концу зала, оторвал лоскут от своего плаща и положил его на входе одной из штолен. Затем бегом вернулся назад.

— Скорее! — тяжело дыша, прохрипел он. — Возможно, они окажутся настолько глупыми, что попадутся на эту уловку.

Вдруг Бальдур нагнулся и не церемонясь перебросил Лифа и Ойгеля через оба плеча. Лиф запротестовал, но аз не обратил внимания на его возмущение и побежал дальше так быстро, что Лиф удивился. Неожиданно позади раздались пронзительные крики. Среди них выделялся глухой повелительный голос.