Миф о «застое»

Конечно, сегодня нет прямых доказательств принадлежности Гения к масонству, но связи говорят сами за себя. Он, например, в романе «В круге первом» вкладывает в слова дипломата-предателя Нержина, одного из главных персонажей, свои мысли, выражающие главную идею романа: «Он начертил круг. “Вот видишь – круг? Это отечество. Это – первый круг. А вот – второй, – он захватил шире, – это – человечество. И кажется, что первый входит во второй? Ничего подобного! Тут заборы предрассудков. Тут ни телом, ни сердцем почти нельзя прорваться. И выходит, что никакого человечества – нет. А только отечества, отечества и разные у всех»; «Руководящими принципами масонской деятельности являются атеизм и космополитизм… Человечество выше Отечества – вот весь сокровенный смысл масонской премудрости» [86; с. 69]. Сегодня это называется глобализацией. Солженицын нахваливает ООН, детище масонов: «Иннокентий полюбил идею ООН. Он вполне был за мировое правительство».

Уехав по заданию Андропова за границу (ясно, что он не был насильно выслан, как поэт А. Галич), Солженицын начинает помогать оставшимся в Москве диссидентам – таким же провокаторам КГБ.

Солженицын создаёт Российский общественный фонд помощи политзаключённым и их семьям (РОФ). Фонд был создан не только для оказания помощи «советским диссидентам», но и, как пишет сам Солженицын: «наряду с диссидентами, оказывать помощь по старой статье 58-1, так называемым изменникам родины, куда лепили простых пленников» («Угодило солнышко промеж двух жерновов»). Эта статья предусматривала наказание за «переход на сторону врага». По этой статье сидели, в основном, власовцы. Но к 1974 г. они все были освобождены, некоторые уехали на Запад. Таким образом, РОФ собирался помогать военным преступникам. По той же статье сидели и «обычные» шпионы. Но основная помощь оказывалась «диссидентам».

Фонд состоял, в основном, из гонораров Солженицыну за «Архипелаг». Но изрядную часть денег составляли «добровольные пожертвования», которые передавало ЦРУ через посредников.

Первоначально РОФ просто посылал в СССР деньги почтовыми переводами, но советские налоговые службы брали за услуги сначала 35 %, а потом 65 %, что сделало переводы невыгодными [298; с. 557]. Тогда Солженицын решил организовать перевозку денег через границу. Для этого были использованы связи Струве. «Струве всегда знал наших тайных связных по каналам в СССР – он и сам иногда поставлял на французскую дипслужбу в Москву своих бывших французских студентов… Итак, в Москву тайно провозились многозначные, многотысячные пачки советских денег – и через посредников передавались распорядителю Фонда – им был Алик Гинзбург до его ареста в 1977 г.» («Угодило солнышко промеж двух жерновов»).

То есть деньги доставляли в Москву французские дипломаты, багаж которых не досматривался. Риторический вопрос: куда смотрел КГБ? Ведь люди работают обычно на тех, кто даёт деньги. А деньги диссидентам давала, фактически, французская разведка… Ответ только один: и Солженицын, и вожди диссидентов, и руководства КГБ и ЦРУ работали в тесном контакте, готовя «российско-американскую совместную революцию». Да, некоторых арестовывали, но большая часть денег доходила до адресатов. Деньги французские дипломаты передавали Александру Гинзбургу. С лета 1974-го по 1977-й годы через РОФ прошло более 350 тысяч долларов [298; с. 331].

В 1977 г. Гинзбург был арестован и приговорён к 8-ми годам, но США согласились обменять его, Винса, Дымшица, Кузнецова и Мороза на двух советских разведчиков [298; с. 558]. Но почему американцы из многих своих шпионов в Москве выбрали именно этих? Видимо, они спасали от суда «своих людей», которые много знали [298; с. 559]. Ведь судьями были не андроповы, а честные патриоты, которые могли вывести «диссидентов» на чистую воду. А как раз этого «совместным революционерам» и не хотелось.

«Когда в 1973 г. Гинзбург оказался на свободе, он решил воспроизвести арестантскую практику в больших масштабах, благо установил обширные связи в уголовном мире. В апреле 1974 года западные „радиоголоса“ объявили, что инакомыслящие в СССР отныне имеют своего радетеля: поселившийся в Тарусе в Калужской области Гинзбург принял на себя распоряжение “фондом Солженицына”, цель которого – оказание помощи тем, кого-де преследуют в СССР по “политическим мотивам“» [213; с. 262–264]. К сожалению, Н. Яковлев не задаётся простым вопросом: как такое допустил КГБ? Ведь ясно, что без ведома лично Андропова и Бобкова такое просто невозможно. Подчёркиваю: лично, ибо дело касалось не автоугонщиков, а политических.

А на какие деньги жил сам Солженицын? Андропов сказал, что «у него в европейских банках на счетах находится 8 миллионов рублей». По тогдашнему курсу это примерно 12 млн долларов (сегодня это примерно 120 млн). А перед вылетом в Бонн Андропов приказал выдать Гению аж 300 марок – хотя знал, что тот – миллионер.