Мифы и мины для подрыва Российской государственности

Признав априори, что Пеньковский, конечно же, мог состоять в агентурной сети КГБ, мы спешим дезавуировать сами себя. А дело все в том, что шпион Пеньковский не только не внедрялся в качестве подставы, но и в принципе агентом КГБ никогда не был. Это убеждение мы вынесли после бесед с компетентными людьми, которые наверняка знали, что говорили. Но так или иначе хотим еще раз подчеркнуть следующую мысль: если даже допустить гипотетическое предположение, что он был когда-то завербован сотрудниками КГБ, это не имеет никакого значения для того, чтобы понять, кем же был Пеньковский на самом деле и на какую разведку он в действительности работал. Кстати говоря (если опять же судить по оставленным им запискам), Серов ничуть не сомневался, что на разведки стран Запада Пеньковский действительно работал, причем – вполне добросовестно. Вот, к примеру, его личное мнение по поводу Пеньковского, включенное Хинштейном в главу 22 «Записок из чемодана»:

«В мае 62 года, видя, что затея КГБ с командированием в США не удалась, ко мне пришел сотр[удник] особ[ого] отд[ела] и просил меня „выступить на совещании и похвалить П[еньковского] за хорошую работу и т. д., чтобы вселить у него уверенность, что его не подозревают“.

Я с возмущением отверг эту болтовню и сказал, что нечего тянуть с его разработкой, а надо вызвать его и допросить, и у меня нет сомнений, что он должен признаться. Однако моего совета не послушались, так как у них замыслы были более широкие, т. е. скомпрометировать меня в ущерб государственным интересам, и до октября 1962 г., т. е. 6 месяцев без всякой необходимости „разрабатывали“ его, создавая условия для работы в пользу иностр[анной] разведки, лишь бы выполнить задуманный план против меня. Мне это теперь стало ясно как день».

Нам не известно, почему Иван Александрович решил, что в КГБ якобы в 1962 году задумали отправить Пеньковского в командировку в США, ведь в действительности (и об этом прямо отмечено в деле его оперативной разработки) Пеньковского, попавшего в тот период под вполне обоснованное подозрение, под любым благовидным предлогом отводили от всевозможных выездов за границу. Помимо отвода от командировки в Соединенные Штаты, сотрудники КГБ не допустили его выезда в Бразилию, Израиль и на Кипр.

Но вообще-то говоря, задумка – прилюдно высказать похвалу Пеньковскому – выглядит совсем не так уж нелепо, как это пытался изобразить Серов. Что касается разработки Пеньковского, то мы готовы вполне ответственно заявить, что опера из КГБ ни в коем случае не «тянули», а действовали так, как того требовала складывающаяся оперативная обстановка. Кстати, тогда было сделано все возможное, чтобы до минимума ограничить доступ шпиона к секретам и сузить круг его общения с иностранными гражданами. Если же невозможно было предотвратить контакт с иностранцем, то обставляли Пеньковского настолько плотно, чтобы не дать ему, как говорится, лишнего шага ступить.

Что же касается «ясного как день» плана, разработанного, как считал Серов, для его компрометации, то тут есть о чем стоит всерьез задуматься. Существовал ли такой план или нет, мы судить не будем. Не хочется также разглагольствовать о том, в чем состояла необходимость непременно расправиться с весьма неординарным человеком, каким в действительности был Иван Александрович Серов, – эта тема явно выходит за рамки настоящего повествования. Однако мы вполне допускаем, что подобный план действительно существовал, и его главными исполнителями явились бывшие «комсомолисты» Шелепин и Семичастный, последовательно сменявшие друг друга на посту главы КГБ.

Но так или иначе, а действия контрразведчиков (не политиканов из КГБ, а настоящих контрразведчиков) с января по октябрь 1962 года были направлены исключительно на получение максимально полной и достоверной информации о преступной деятельности агента ЦРУ США и британской службы «Сикрет Интеллидженс Сервис» (СИС) Олега Пеньковского. Не исключаем, что недоброжелатели Серова могли воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы свести с ним счеты, но это действо разворачивалось как бы параллельно с разработкой шпиона и соответственно – к делу Пеньковского прямого отношения не имеет.