Мифы и общество Древней Ирландии

Насколько важную роль древнеирландские филиды играли в законодательстве и толковании законов сказать трудно. Традиция говорит о законах как об изначальной прерогативе филидов. Самые ранние фрагменты ирландского законодательства представляют собой образцы архаического стихосложения с использованием древнейших размеров. Д. Бинчи высказывал мнение, что ирландские законоговорители-брегоны (brithemain) происходят из той же корпорации филидов1096. Филиды, судя по всему, помимо составления законов и их версификации, изначально занимались и судопроизводством. В небольшом законодательном тексте, посвященном распределению мест во время слушания дела, говорится, что в суде председательствуют король, епископ и «мудрец, знающий все формы речи, со статусом оллава» (т. е., собственно, главный филид, оллав)1097.

В средневековой ирландской литературе есть некоторые свидетельства особой роли, которую играл филид при инаугурации короля туата или правителя более высокого статуса. К сожалению, свидетельства эти довольно поздние, и сложно сказать, насколько древними были эти ритуалы, связанные с филидами. Прозаическое предисловие к хвалебной песни в честь инаугурации короля Коннахта Фелима О Конховара, написанной придворным филидом, оллавом Торной О Маэл Хонаре (⨁ 1468), содержит описание ритуала и роли в нем самого поэта. Церемонию проводили на древнем кургане Карн Фриах (Карнфри в совр. граф. Роскоммон). Рядом с курганом присутствовали и епископы, и все короли Коннахта, но филид, судя по тексту, играл решающую роль в инаугурации короля: « …Именно О Маэл Хонаре имел право дать жезл королевской власти ему (королю – Г. Б.) в руки во время его инаугурации, и никто из коннахтских благородных мужей не имел права стоять с ним на кургане, кроме О Маэл Хонаре, который возводит его в королевское достоинство и О Коннахтана, который охраняет ворота кургана»1098.

Вообще, позднесредневековые ирландские филиды были гораздо теснее связаны со своими патронами, властью королей, а затем и территориальных вождей. Дело в том, что поддержка филидов Церковью после реформы XII в. прекратилась, монастырь перестал быть местом синтеза филидической и церковной ученостей, и единственную поддержку поэты могли найти при дворах правителей. К тому же английское присутствие и экспансия в стране давали недвусмысленно понять, что опору старому гэльскому порядку можно найти только у местных королей и вождей. В этот период оллав становится придворным поэтом (хотя в существовавших тогда же школах оллав был скорее преподавателем, профессором). Отношения придворного филида и короля/вождя часто описываются самими филидами в терминах брака или любовного союза. В XIV в. придворный филид Адам О Фиалан обращался к своему патрону Томасу Маг Хаврадану с таким страстным призывом:

Опусти свою округлую бровь, приблизь ко мне свои пурпурные уста, Подари мне пылкий поцелуй, то будет конец нашей ссоры1099.

В позднесредневековой ирландской литературе мы скорее всего имеем дело с обычной литературной гиперболой и особым обычаем, а не с гомосексуальными отношениями между филидом и королем/патроном. Повторим, что тема эта появляется в ирландской литературе довольно поздно и вряд ли восходит к каким-либо древним дохристианским отношениям между королем и филидом. В наиболее откровенных примерах из позднесредневековой ирландской поэзии отношения между патроном и филидом описываются как отношения между мужем и женой, делящими одно ложе:

Это не измена твоей жене —

Возлечь со мной и такими, как я…
Не будем же ждать, о прекрасный,
Возляжем вместе на одном ложе1100.

П. Бранах упоминает еще одно свидетельство XV в., в котором вполне прозаически описываются отношения некого писца/поэта со своим гэлизированным патроном английского происхождения. Ученый муж вспоминает поход Эдмунда Батлера в граф. Уэксфорд, во время которого патрон оказал ему особую благосклонность: «И вот причина, по которой я все это рассказываю, кроме победы и похода и взятия замков она состоит в том, что я был с ним в этом походе, отведал много вина, мяса и виски и разделил ложе с моим господином». В любом случае, сексуальная и брачная символика характерна для описания взаимоотношений поздних филидов и их патронов.