Мифы о Хельвиге

Родительская земля

Твой сумрачный остров, о мой золотой отец,

богом забытый, назначенный мне судьбой,
стал стар, как на каменном троне слепой певец,
перед пернатой ликующею толпой.
И тысячи тысяч царских литых колец
срывает с пальцев его роковой прибой.

Груз яблок, словно гора кровавых сердец,

казненных в безгрешной жизни только тобой,
согреет усталых очей поблекший свинец,
одарит народы улыбкой твоей скупой.
И жаркие шкуры гигантских седых овец
под ноги твои я уроню гурьбой.

Семь весельных лодок о камни истер гонец,

чтоб добраться однажды на берег твой,
взглянуть тебе в мертвые очи и наконец
поплатиться за преданность головой.
Твой сумрачный остров, о творенья венец,
коротает ночи под волчий вой.

Он сказал, что в Италии ценят заморский снег,

словно сахар – из-за него там идет разбой.
Прикажи засыпать мне трюмы по самый верх
самой свежей сугробовою крупой.
Я вернусь с барышами где-нибудь через век
и разбужу тебя оголтелой своей трубой.

Рождение хельвига

Чтобы ты родила,

разграбили десять гробниц,
сожгли разноцветные косы
великих блудниц,
заключили временный мир с силами зла.
Мы сделали все,
чтобы ты родила.

В последнем кургане

был найден наш первый царь,
в ладье обгорелой
стоял вожделенный ларь,
в нем государев пояс с остатком тепла.
Мы сделали все,
Чтобы ты родила.

Это наша земля,

и на этой промерзлой земле
мы охватили два мира
в священной петле,
смешались ржаная мука и сырая зола.
Мы сделали все,
чтобы ты родила.

И в ночь, когда

оголтело поют соловьи,
мы поясом медным
опутали бедра твои,
одеждою бога, сожженного нами дотла.
Мы сделали все,
чтобы ты родила.

Один за другим,

в обряде длинных ножей,
в шатер твой вошли
вереницы лучших мужей,
чтоб их сосчитать, не существовало числа.
Мы сделали все,
чтобы ты родила.

Народ беспощадный,

кто же теперь мой отец,
ты или в шапке собольей
звездный мертвец?
Земля стала плоской, а раньше была кругла.
Она сделала все,
Чтобы ты родила.