Мифы о русалках

23. Некоторые фольклористы классифицируют эту историю как народную сказку, относящуюся к типу сказок с индексом ATU 670 (Индекс Аарне — Томпсона — Утера), в которой главный герой — человек понимает язык животных и использует этот навык в своих интересах. Другие исследователи (см. Майкл Чеснатт, «Три анекдота: кельтско-скандинавская сказка в устной традиции и средневековой литературе», сборник Islanders and Water-Dwellers. Proceedings of the Celtic-Nordic-Baltic Folklore Symposium held at University College Dublin [16–19 June 1996], eds. Patricia Lysaght, Seamas O Cathain, and Daithi O hOgain [Dublin: DBA Publications Ltd., 1999], 37–49) группируют подобные истории под общим названием «Три анекдота», причем широко распространенные версии таких сказок восходят к Средневековью. В категории «Три анекдота» в исландской и других скандинавских традициях провидец представлен не в образе человека или эльфа, а в образе гибридного морского существа. Подробнее о классификации народных сказок см. ниже, в примечании 40.

24.The King’s Mirror (Speculum regale-Konungs skuggsja), Scandinavian Monographs 3, trans. Laurence Marcellus Larson, 135–37 (New York: The American-Scandinavian Foundation, 1917).

25. Европейские мореплаватели долгое время верили, что русалки живут в арктических водах. Английский мореплаватель Генри Хадсон сообщает, что во время его путешествия в Арктику в 1608 году (15 июня) некоторые из его людей видели русалку. «Этим утром один человек из нашей команды выглянул за борт и увидел русалку. Он позвал кого-то из своих друзей, чтобы они на нее взглянули, подошел еще один матрос. К тому времени русалка приблизилась к борту корабля и пристально глядела на мужчин. Немного погодя ее перевернула морская волна — вверх от пупка ее спина и грудь были как у женщины, во всяком случае так утверждают видевшие ее мужчины. Ее тело таких же размеров, как у нас; ее кожа очень белая, а длинные волосы, свисающие сзади, черного цвета; нижняя часть ее тела заканчивалась хвостом, похожим на хвост морской свиньи, пятнистым, как у макрели». Asher, Henry Hudson, 28.

26. Jon Arnason, ed. Icelandic Legends, trans. George E. J. Powell and Eirikur Magnusson, (London: Richard Bentley, 1864), 103–106.

27. В первой половине XX века Рональд Макдональд Робертсон собрал рассказы шотландских рыбаков и крестьян в местах, которые, как он писал в своем предисловии к сборнику «Избранные народные сказки Шотландского нагорья», «обладали очаровательной атмосферой старины, в заманчивой стране дикой природы и чудес».

28. Ronald Macdonald Robertson, Selected Highland Folktales (Isle of Colonsay, Scotland: House of Lochar, 1961), 156–57.

29. Ronald Macdonald Robertson, Selected Highland Folktales (Isle of Colonsay, Scotland: House of Lochar, 1961), 166–167.

30. Alexander Carmichael, Carmina Gadelica, vol. 2 (Edinburgh: Norman McLeod, 1900), 305.

31. Этот рассказ напечатан под классификационным номером ML 4080 в сборнике The Migratory Legends: A Proposed List of Types with a Systematic Catalogue of the Norwegian Variants (Helsinki: Academia Scientiarum Fennica, 1958).

32. В других версиях с нее снимают тюленью шкуру; если же она предстает не в облике женщины-тюленя, а в облике мерроу (русалки), волшебство скрыто в ее головном уборе (см. Thomas Crofton Croker, Fairy Legends and Traditions of the South of Ireland [London: Murray, 1828]).

33. Jeremiah Curtin, Tales of Fairies and of the Ghost World Collected from Oral Tradition in South-West Munster (Boston: Little, Brown and Company, 1895), 150–54.

34. Фрэнсис Джеймс Чайлд стал первым американским фольклористом, получившим звание профессора английского языка в Гарварде. Он собрал десять томов, куда вошло более трехсот баллад. Мы выбрали баллады под номерами Чайлд 42A и Чайлд 289B. Название «Кларк Колвен» имеет различные варианты написания, например «Клерк Колвен» (Чайлд 42B). Чайлд представляет несколько версий каждой баллады, а также сравнивает балладу «Кларк Колвен» с рядом скандинавских, исландских, французских и итальянских баллад, в которых вместо русалки фигурирует эльф или русалка не имеет никакого отношения к смерти героя. В другой версии баллады «Русалка» присутствуют элементы юмора: например, повар, в отличие от других моряков, которые печалятся, что оставят своих жен вдовами, говорит, что ему «жаль расставаться со своими кастрюлями и сковородками».