Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья

«Наступила февральская революция. Я почему-то оказалась на улице: иду вдоль кремлевских стен, пробираюсь сквозь толпу. Весенний ласковый день, светит солнце… Встречные все смотрят друг на друга, как на родных, многие целуются. Упал старый режим, точно тяжелая свинцовая крепость по чудесному мановению растаяла-исчезла. Как карточный домик. Бескровная революция».

Идиллия, однако, длится недолго. Когда начинает касаться материального положения, точка зрения автора меняется: «Октябрьская революция грянула, как гром на голову: жизнь стала быстро ухудшаться. Продовольствие исчезало. Стало все труднее отапливать дома».

Язык книги, трактующей о высокоинтеллектуальных проблемах, оставляет желать много лучшего. Вероятно, это надо приписать долгому пребыванию составительницы за границей. Но остается пожалеть, что ее ошибки не исправлены.

Нельзя писать минискюльный, вместо «миниатюрный». Такого слова по-русски нет. Да и, если бы уж понадобилось его образовать, оно бы у нас звучало как минускульный. Смешно выглядят Туапсэ, вместо Туапсе и мэнада, вместо «менада». Скверно звучит сочетание арест в Варенн (Людовика XVI), вместо «Варенне». Совсем уж никуда не годится настойчивое употребление итальянских фамилий вроде Казелла, Амендола, Кольца как несклоняемых. Они в нашем языке нормально склоняются, как наши имена типа Савва, Никита и т. д. Совсем уж нелепо, когда в несклоняемые переводятся местные названия, как Агилия! Тогда надо, значит, писать и говорить в Венеция, из Венеция, он живет в Ницца и т. п.? Совершенно неправильно сафирный, вместо «сапфирный», надо решительно протестовать против оборотов с многими (вместо «со многими») и к всевозможным (вместо «ко всевозможным») как абсолютно чуждых духу русского языка и невозможных для произношения!

К несчастью, подобными неправильностями разбираемая книга густо уснащена; мы их встречаем чуть не на каждой странице (впрочем, закономерно, особенно ближе к концу, где речь идет о происходящем за границей).

«Наша страна» (Буэнос-Айрес), рубрика «Библиография», 6 октября 1990, № 2096, с. 3.

Вселенская держава

В главе с таким названием, С. Палеолог[307], в прошлом сотрудник Столыпина и Врангеля, в книге «Около власти», изданной в Белграде в 1929 году, ставит себе цель «опровергнуть ту неправду, которая тенденциозно распространяется в некоторых органах нашей печати и в заграничном общественном мнении об угнетении в России некоторых национальностей».

«О немецком засилии» – продолжает он, – «у нас стали открыто писать со времени великой войны. Следовательно, немцев мы никогда не угнетали. Но разве мы угнетали поляков, чехов, сербов, болгар, армян, греков, грузин, татар? Мы всех их, и представителей других самых разнообразных национальностей, рас и вероисповеданий не только не угнетали, а, наоборот, принимали с распростертыми объятиями… У нас были целые уезды заселены сербами, были земледельческие колонии греческие, итальянские, немецкие, чешские. В Крыму я обнаружил деревни с голландскими выходцами». В России, уточняет он, учился не только будущий король Югославии, Александр Карагеоргиевич[308], но и сын сиамского короля, принц Чакрабон[309]; в русской армии служили принц Луи-Наполеон Бонапарт[310], принц Хайме Бурбонский[311], принц Мюрат[312], несколько персидских принцев, родственников шаха.

«При министре внутренних дел состоял генерал от кавалерии Чингис-Хан[313]. Чиновником особых поручений при казанском губернаторе был Шамиль, один из сыновей знаменитого Имама. Светлейшие князья Грузинские и Имеретинские занимали высокие посты на государственной службе. Кырым-Гирей был помощником кавказского наместника. Профессор Краинский – потомок владетелей Кроатии, Абаза[314] – из господарей Молдавии. Претендент на албанский престол Кастриото-Скандерберг-Дрекалович[315] был тайным советником и сенатором. К числу других претендентов можно отнести Ватаци, Комненов-Варваци, кн. Кантакузен, Гика, кн. Дабижа, кн. Гедройц, кн. Тундутовых, Стурдза, Кантемиров и др. Потомки ирландских королей, графы О’Рурк[316] и Обриен де Ласси были инженерами.

Быть может, Россия покровительствовала только белой кости и голубой крови? Как будто, нет. Мы выдвигали и оценивали всех не по крови, а по заслугам и способностям. Сербы: Милорадович[317] получил графский титул… граф Зорич прославился в кадетском корпусе в Шклове…» (список выдвинувшихся в России сербов занимает целую страницу).

«Вся родовая польская аристократия… все были обласканы при дворе, имели высокие придворные чины и звания; многие из них занимали видные, выгодные и почетные должности на государственной службе» (список с подробностями на двух страницах).