Михаил Суслов

– Вместе с тем мы не можем допустить, чтобы существовали незаконные бригады, – гневно говорил Суслов.

Карьера Соляника закончилась. Его сняли с должности, по партийной линии объявили ему строгий выговор с занесением в учетную карточку.

Потом выяснилось, что Соляник незаконно продавал изделия из китового уса в Новой Зеландии, Австралии, привозил из-за границы дорогие ковры и дарил их членам Политбюро компартии Украины. Московских начальников он тоже не обделил вниманием. Суслов и Шелепин обо всем этом знали.

Брежнев не рискнул выступить в защиту Соляника, хотя пришел именно для того, чтобы его спасти. После слов Шелепина он предпочел промолчать.

Заседание секретариата закончилось. Все стали выходить. Брежнев подозвал к себе руководителя отдела пропаганды ЦК Александра Яковлева и главного редактора «Комсомольской правды» Юрия Воронова.

Мрачно предупредил:

– Критиковать критикуйте, но не подсвистывайте!

То есть свое отношение все-таки высказал.

В «Комсомольской правде» исход секретариата ЦК восприняли как победу и отметили ее распитием горячительных напитков. Поспешили. Вскоре главному редактору «Комсомолки» Юрию Воронову предложили должность заместителя главного редактора «Правды». Это выглядело повышением, и Воронов не мог отказаться. Но в решении Политбюро записали другое: назначить ответственным секретарем – это было на ступеньку ниже и означало наказание за историю с Соляником. Вскоре Воронова сослали корреспондентом «Правды» в Берлин и долго не разрешали вернуться в Москву.

Юрия Воронова несколько раз пытались назначить то заместителем главного редактора «Литературной газеты», то главным редактором «Литературной России», но представления тормозились в ЦК партии. Из берлинской ссылки его вернул Горбачев и назначил заведующим отделом культуры ЦК КПСС. Говорили, что он помнил Воронова еще по комсомольским годам. Потом из аппарата ЦК перевел главным редактором «Литературной газеты».

Юрия Воронова сопровождала репутация смелого, даже отчаянного редактора. Но литгазетовцы были разочарованы. Воронов оказался куда осторожнее своего предшественника Александра Борисовича Чаковского, отправленного на пенсию. Видимо, годы опалы оставили след.

Журналисту, потребовавшему объяснений, почему снята его статья, Воронов снисходительно растолковал:

– Вы этого, разумеется, не можете знать. Но я-то точно знаю, что именно каждый из членов Политбюро может вычитать в этой статье…

Важнейшее искусство

Ленинские слова «Важнейшим из искусств для нас является кино» в советские годы можно было увидеть по всей Москве. Откуда эта фраза? Первый нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский, выступая, процитировал ленинские слова, сказанные вождем в личном разговоре.

Слова – точные. Далеко не все члены Политбюро читали книги, нечасто ходили в театр, а кино все смотрели регулярно. Как правило, раз в неделю на госдачах устраивались просмотры. Привозили новинки – отечественные и иностранные, и персональный киномеханик устраивал просмотр.

Михаил Андреевич Суслов только прибыл в Москву, как ему поручили заняться и кинематографом.

17 июля 1946 года Политбюро приняло постановление «Об участии советской кинематографии в международных кинофестивалях в Венеции и Каннах»:

«Поручить комиссии в составе тт. Александрова (созыв), Большакова и Суслова определить список советских кинофильмов для демонстрации в Венеции и Каннах».

Георгий Федорович Александров – руководитель агитпропа ЦК, Иван Григорьевич Большаков – министр кинематографии. До назначения главой отечественного кинематографа Большаков, экономист по образованию, трудился управляющим делами правительства. И они, и Суслов исходили из того, что они справятся с любой задачей и научат режиссеров и актеров снимать и играть.

О «важнейшем искусстве» Суслов не забывал и после этого.

В 1961 году на «Мосфильме» будущая звезда отечественного кинематографа, а тогда молодой режиссер Эльдар Александрович Рязанов снял фильм «Человек ниоткуда» по сценарию талантливого драматурга Леонида Генриховича Зорина.

Громкий успех пришел к Рязанову после первых же фильмов. Талант очевиден. Рязанов владел редким искусством создать напряжение, увлечь зрителя, когда в кадре практически ничего не происходит. Эксцентрика, трюки – это у его замечательных коллег, у Георгия Николаевича Данелии, у Леонида Иовича Гайдая. А у Рязанова ни гонок, ни преследований. Герои не стреляют друг в друга, не дерутся. Максимум – герой принимает душ прямо в пальто, как народный артист СССР Юрий Васильевич Яковлев в ленте «Ирония судьбы, или С легким паром». Обычно они всего лишь разговаривают друг с другом, но ты хохочешь во весь голос. Особое режиссерское дарование – у него актеры совершают невозможное.

Но Суслову рязановский фильм категорически не понравился.

На XXII съезде КПСС в октябре 1961 с кремлевской трибуны Михаил Андреевич выразил свое восхищение первым секретарем ЦК партии: