Михаил Васильевич Ломоносов. Том 1

Онъ поклонился еще разъ и ожидалъ оспориваній: они не замедлили.

Выступилъ длинноволосый, длиннолицый человѣкъ изъ толпы, и началъ :

«Сей быкъ былъ сдѣланъ изъ мѣди, внутри тощъ; Фаларидъ запиралъ въ него людей, и подложивъ огонь, безчеловѣчно ихъ мучилъ. Тѣло страдало при семъ ; но древняя мудрость говоритъ : Mens sana in corpore sano. Блаженство разумѣемъ конечно не одно тѣлесное , плотское, а толико-же и душевное; но лишь въ здравомъ тѣлѣ здравый, бываетъ умъ,а въ Фаларидовомъ быкѣ было худо уму, поелику тяжко было тѣлу, которое, страдая, лишаетъ и умъ здравія, каковое для ума и души называется блаженствомъ. »

— Это ясно! ясно! — сказали многіе. Предложившій тему отвѣчалъ :

« Tenue est mendacium ; perlucet, si vel minimùm diligenter inspexeris (*), говоритъ Сенека.

() Ложь увертлива ; но она видна насквозь, если разсмотримъ ее внимательно.

По моему мнѣнію, Перипатетики и древніе Академики пускай говорятъ свободно, не обинуясь, что блаженство жизни въ Фаларидова быка войдти можетъ. Подлинно , что болѣзнь кажется быть жестокая добродѣтели непріятельница. Сія на оную пламень возжигаетъ; сія мужество , великодушіе и терпѣніе ослабить грозится. И такъ или уже побѣждена будетъ отъ ней добродѣтель ? Никакъ, блаженная и постоянная жизнь премудраго мужа ей уступитъ ? о Боже мой ! Коль-бы скаредно сіе было.

— Приступъ и парафразисъ хороши — сказалъ Префектъ.

« Парафразисъ съ причиною, » поправилъ его Ректоръ Дубневичъ. »

« Нужны-ли примѣры ? » продолжалъ диспутантъ. « Спартанскія малыя дѣти бичами жестоко терзаемы, болѣзнь сносятъ безъ стенанія. Взрослыхъ юношей множество видѣлъ въ Лакедемоніи самъ Цицеронъ, какъ между собою съ невѣроятною перетужностью бьются кулаками , пятами , ногтями, зубами, и лучше хотятъ быть до смерти убиты, нежели сказать, что ихъ одолѣли. Кое варварство есть грубѣе и дичае Индіи ? Но во всемъ народѣ , которые премудрыми называются, вѣкъ живутъ наги; Кавказскіе снѣги и зимніе пути безъ бо

лѣзни сносятъ, и прикоснувшись пламени, безъ стенанія ожигаются. Женщины въ Индіи, когда ихъ мужъ умретъ, спорятъ между Іобою, которую онъ любилъ больше, ибо одинъ мужъ много женъ имѣетъ ; которая въ спорѣ побѣдитъ, та въ провожаніи своихъ сродниковъ съ веселіемъ на костеръ восходитъ, и съ мужемъ своимъ сожигаешся ; побѣжденная отходитъ печальна. Натуры никогда-бы обыкновеніе не преодолѣло, ибо она всегда есть непобѣдима ; но мы тѣнью мнимаго добра , роскотьми , походнымъ житіемъ, слабостью и лѣнивствомъ духъ свой заразили. Обыкновенія Египтянъ кто не знаетъ ? которые имѣя собственными заблужденіями наполненную голову, всякое мученіе прежде понести могутъ , нежели цаплѣ, или змѣѣ , или кошкѣ, или собакѣ, или крокодилу учинятъ какое поврежденіе, и ежели что имъ не Нарочно сдѣлаютъ, однако ни отъ какого за то наказанія не отрекутся. Но сіе говоримъ о людяхъ. Что-же несмысленныя животныя? Не претерпѣваютъ-ли стужи и голоду? не сносятъ-ли по лѣсамъ и по горамъ труднаго странствованія ? не защищаютъ-ли своихъ дѣтей , принимая раны, никакихъ стремленій , никакихъ ударовъ не ужасаясь ? Не упоминаю колико сносятъ и колико терпятъ кичливые для чести, любящіе похвалу для славы, возженные любовію для сласти. »

Въ кругу учителей замѣтно было неодобрительное движеніе при послѣднихъ словахъ.

Диспутантъ продолжалъ :

« Жизнь человѣческая полна такихъ примѣровъ. Дастъ, истинно дастъ себя на мученіе блаженная жизнь, и послѣдуя правосудію, воздержанію, а паче всѣхъ мужеству, великодушію и терпѣнію, не остановится воззрѣвъ на лицо мучителево. И когда всѣ добродѣтели съ нею на мученіе пойдутъ, не устрашится, и передъ темничными дверьми не останется ; ибо что скареднѣе быть можетъ , и что безобразнѣе , ежели она одна оставлена, и отъ сего толикаго сообщества отлучена? Но никоимъ образомъ сіе статься не можетъ, ибо ни добродѣтели безъ блаженнаго житія, ни блаженной жизни безъ добродѣтелей быть невозможно.

«И такъ, оной отъ себя не отпустятъ, но повлекутъ съ собою, къ какой-бы онѣ болѣзни и, мученію приведены ни были. Ибо свойственно есть премудрымъ ничего не дѣлать, о чемъ-бы они послѣ каялись; ничего въ неволю, но все прехвально, постоянно, важно и честно ; ничего такъ не ожидать , какъ необходимо быть имѣющаго, и все что случается, тому не удивляться, какъ нечаянному и новому. »

— Убѣдительно и сильно ! — воскликнулъ Префектъ.

« И какая полная хрія ! — примолвилъ учитель Риторики. — Замѣтили-ль, святой отецъ, какъ искусно расположены были: Приступъ, парафразисъ съ причиною, примѣры, противное и заключеніе?

— Недостаетъ, кажется, только части свидѣтельства.Но похвально, похвально — сказалъ Префектъ.

Новый противникъ выступилъ прошивъ диспутанта и началъ такъ :