Милая, 18

Польская делегация срочно прибыла в Берлин для неофициальных переговоров — для других у нее не было полномочий. Все считают, что Гитлер в действительности не хочет вести переговоры. Пакт с Россией пока избавляет его от советской армии, а насчет того, что в случае нападения на нас вмешаются Англия и Франция, ни у кого даже иллюзий нет.

Наконец мне удалось заполучить Андрея, и из Кракова приехала Анна Гриншпан, так что сегодня можно собрать правление.

Александр Брандель

По всей Варшаве звонили колокола. В больших церквах и малых, в соборах и в монастырях, у Святого Антония и Святой Анны, у кармелитов и у Святой Богоматери, у доминиканцев и у францисканцев, у иезуитов и у Святого Казимира, и в церкви Святого Креста, где возле алтаря в маленьком черном ящике хранится сердце Шопена.

В Варшаве много церквей, и во всех звонили колокола. Потому что было воскресенье.

По Висле плыли белые паруса, надутые легким бризом позднего лета, а на пражском пляже купались и загорали.

Понятовский и Кербедзский мосты были перегружены: варшавяне ехали навещать своих родственников в предместья, а жители предместий — с той же целью — в Варшаву.

Под Понятовским мостом растянулся район Сольц. Там пахло конским навозом, потому что большинство извозчиков жили в Сольце и держали лошадей у себя во дворе.

Внизу, у подножья винтовой лестницы, ведущей в Сольц, собрались полицейские: тут закололи известную всем проститутку. Правда, сегодня грабежи, взломы, карманные кражи, азартные игры — словом, все, что делает Сольц Сольцем, временно прекратились, потому что большинство проституток, хулиганов и воров были в церкви.

Вся христианская Варшава — две трети ее жителей — благочестиво отправилась в церковь. А накануне вся еврейская Варшава — одна треть ее жителей — благочестиво отправилась в синагогу.

Стоял погожий день. Одеваясь, чтобы идти к мессе, Габриэла поглядывала на нарядную публику, прогуливающуюся по площади и по Уяздовской аллее. Мужчины в котелках, с тросточками, в гетрах, при орденах, бравые офицеры, элегантные дамы в парижских шляпках, в парижских платьях и в мехах.

Нувориши прохаживались по Иерусалимским аллеям и по Маршалковской. Солдаты со своими подружками гуляли по Новосвятской, с вожделением поглядывая на витрины закрытых магазинов. Провинциалы заполняли площадь Старого города, желая немедленно, тут же, приобщиться к величию польской истории.

Саксонский сад был полон людьми среднего достатка. После смерти супернационалиста, маршала Пилсудского, толпам посетителей разрешалось осматривать его личный ботанический сад вокруг Бельведерского дворца на Лазенках.

На площади Старого города парни фотографировали своих девушек, позировавших им на фоне средневековых стен.

А бедный люд, как всегда, шел в Красинский сад — поваляться на траве, поесть крутых яиц с луком и дать возможность детям поплескаться в пруду.

Варшава гуляла среди фонтанов и дворцов под колокольный звон, и девочки в белых носках до колен, с бантами и косичками чинно шли впереди своих родителей, исполненных благости после посещения богоугодных мест; мальчики бегали за девочками и дергали их за косички.

На тротуарах народ толпился возле круглых тумб, оклеенных афишами, объявлениями о торговых предложениях, рекламами фильмов. На цоколях конных статуй Пилсудского, короля Стефана и Понятовского, как и на пьедестале памятника Шопену, лежали свежие цветы — в соответствии с польской традицией чтить своих героев.

Побыв часок с Богом во время мессы, богатые отправляются в фешенебельное заведение Брюля есть мороженое и пить чай, а бедные смотрят на них с улицы через большие низкие окна, и богатые не возражают.

Однако не вся Варшава исполнена благочестия.

Евреи отпраздновали свою субботу накануне, и пока их христианские братья очищаются от грехов, они спокойно нарушают строгие государственные законы. На Волынской вовсю торгуют контрабандой, в портняжных мастерских на Гусиной подменивают материалы заказчиков, в магазинах строительных товаров на Гжибовской площади двери открывают только на условный стук.

На фешенебельных Сенной и Злотой — там живет смешанное христианско-еврейское население — еврейские врачи, адвокаты и коммерсанты гуляют со своими семействами, дабы показать, что они тоже хорошие поляки.

А колокола звонят и звонят.