Милаха

Ну а что, по большому-то счёту, если она и так не сомневается в том, что у отца есть женщины, какая ей разница, кто они? Тем более у них это было так, случайно, а мы уже три года вместе. Или полгода? Нет, стоп… Полгода мы врозь. Хотя… как это врозь, если наоборот вместе… Нет, стоп! Что вместе?.. Так, о чём я? А! Что – вместе?.. Так, по порядку: Ленка и… И что? Так, Ленка и… А, школа! Так, и что? Школа… Школа… Лёшка! Точно! Мы с ним уже три года как вместе, и если Ленка узнает, что мы теперь вместе… Стоп. Бред какой-то…Если мы вместе, то какая Ленке разница, что мы вместе?.. Чё-ё-ёрт… Блии-и-ин… Стоп! Сначала. Кто вместе? Ленка и Лёшка? Что?! Как это?… Нет, ни хрена! Что-то не то… Я и Лёшка! Нет, опять не то – мы не вместе. Разве?.. А почему?.. Вроде же вместе… Нет, ни фига… Так, Лёшка, Лёшка… Ритка?.. Барбашина?.. Нет, всё не то… Армия! Точно, армия! А что армия?.. Причём тут…

Будильник затрезвонил так внезапно и яростно, что я подскочила. Испуганно села на кровати, не понимая – где он трезвонит, зачем трезвонит… Что делать? Куда-то идти? Куда? Шлёпнула по нему ладонью и снова рухнула на подушку. И тут же поплыла по обрывкам мыслей, проваливаясь в сладкую дрёму…

Но будильник затрезвонил снова. Я схватила его, нажала кнопку, но он продолжал трезвонить. Уж как я только его не вертела, не понимая, как выключить! – когда до меня дошло вдруг, что это телефон. Денис!

Сшибая углы, ломанулась в коридор, схватила трубку.

– И снова здрасти! Соскучилась, небось?

Голос такой бодрый, но… Кто это?

– Готова, надеюсь? Через пятнадцать минут буду у тебя. Алло, ты меня слышишь?

– Эмм… Угу..

– Мне как, подняться к тебе?

– Зачем?

Кто это, блин?!

– Ну не знаю, что там у тебя – чемодан или, может, сумка тяжёлая?

– Какая сумка?

И тут дошло – Макс! Москва! Сонливость как рукой сняло. Твою мать, вот это я даю! Поспешно прокашлялась.

– Да, да, Макс, я жду, да! И поднимись, как подъедешь! И давай шустрей там, без опозданий!

Глава 36

Белый «Мерс» подкатил к остановке без двадцати два. Макс с деловым видом пожал руку вышедшему из него водиле и отнёс мой чемодан в багажник. В этот момент с тихим шуршанием опустилось тонированное стекло со стороны переднего пассажирского сиденья.

– Прыгай, Милусь, чего ты как не родная? – окликнула меня в окошко Зойка и обернулась назад, в салон, – Галюнь, подвинешься? – и тут же, улыбаясь, снова ко мне: – Сядь с той стороны? С этой Галочка уже, похоже, свила гнёздышко.

Но открыть дверь мне не дал Макс. Перехватил ручку, ненавязчиво оттеснив меня в сторону, и распахнул её сам. Заглянул в салон, погрузившись в него едва ли не по пояс.

– Всё нормально, товарищ охранник? – хохотнула Зойка. – Доверяете?

Не ответив, Макс вынырнул из салона и повернулся ко мне:

– Ну всё, с Богом. И давай там это, без криминала, ага?

В его вежливых, почти официальных словах слышалась забота. Приятно. Даже захотелось обнять его на прощание – так, по-дружески, но я только похлопала его по плечу:

– Ты и сам смотри осторожнее тут, – многозначительно заглянула в глаза: – Не спались, Макс, очень тебя прошу. Понимаешь, о чём я, да?

И судя по смущённой улыбке, он понял.

Да я могла бы, конечно, заявить, что запрещаю ему встречаться с Ленкой, но, блин… кто я такая? Не в смысле отношений начальник-подчинённый, а чисто по-человечески. Быть собакой на сене очень не хотелось, прямо-таки до тошноты.

Мигали жёлтым глазом светофоры, кое-где у обочин стояли такси с зелёными огоньками, но кому на них сейчас ездить? Город спал. Кудрявилсь непроглядные тени от тополей вдоль дороги, иногда через приоткрытое водительское окно в салон врывался аромат цветущей акации и свежесть далёкого дождя. Мне бы тоже поспать, но я, сместившись чуть к центру сиденья, пялилась в лобовое стекло – боковые были наглухо затонированы – и всё не могла поверить, что еду в Москву!

Галина Николаевна дремала, Зойка… Не знаю, с моего места не было видно. Но когда мерседес свернул с освещённой главной дороги на второстепенную и поехал по параллельной, она предупреждающе подняла руку:

– Не проскочи поворот.

– Да сморю… – ответил водитель.

Я откинулась на своё место. Несмотря на возбуждение, голова была тяжёлая, глаза слипались. А сиденье такое удобное…

Очнулась от того, что хлопнул багажник, но глаза продрать так и не смогла. Сквозь сонный туман услышала Зойкин голос:

– …спит. Тогда ты двигайся, Галь.

– Ну конечно, разбежалась прям! – буркнула та в ответ. – Я не могу в центре, меня укачивает.

– Тогда пропусти.

И Галина Николаевна послушно вылезла на улицу. Голоса, возня. Я машинально приоткрыла глаза, наблюдая, как в салон заползает какой-то мужик:

– Здрасти, Зоя Андреевна, – и тут же тянет руку водиле: – Привет, Дим!

– Здорова, Лёх! – ответил тот пожатием. – Вот это ты забурился в трущобы, ели нашли, блин!

Мне словно кипятка в грудь плеснули! Распахнула глаза.

– Ну, молодой, красивый, может, и мне дадите примоститься как-нибудь? – напомнила о себе Галина Николаевна.

– А, извините… – Лешка продвинулся дальше по сиденью, освобождая ей место. Повернулся ко мне: – Здра…