Милый яд

– Не сдерживайся, – взмолилась я. – Дай мне все.

– Будет больно.

Я приподнялась на локтях.

– Испытай меня.

Тейт поднял меня и поставил на ковер. Я схватила подушку с дивана и подложила ее под плечи, приподнимая верхнюю часть тела. Он встал передо мной на колени, поставив ноги по обе стороны от моей груди, и его эрекция оказалась прямо у меня перед лицом.

Я облизнула губы, задев языком кончик его члена.

– Черт, – прошипел он, упираясь руками в диван за моей спиной, чтобы удержать свой вес.

От этого движения гладкая головка его члена прижалась к моим губам. Я приоткрыла их и взяла в рот, сколько могла. Мне удалось вобрать половину. Пальцами я обхватила основание, направив его к своим губам.

Тейт ворвался в мой рот, давая именно то, о чем я просила. Его пальцы запутались в моих волосах, толкая мою голову вперед, пока он не коснулся задней стенки глотки.

– Хорошая девочка.

Моя киска сжалась от его слов, бедра приподнялись. Я хотела, чтобы он наполнил меня. Поглотил меня. Лишил возможности ходить на несколько дней. Мой язык скользил по нижней стороне его члена с каждым толчком.

Тейт входил в мой рот, и его движения были отрывистыми и беспорядочными. Я была жадна до него, брала все, что он мне давал, взглядом умоляла о большем. Нас прервал стук.

В кабинете раздался голос Сильвии:

– Доктор Маркетти? Ваша пациентка на три уже здесь.

– Сейчас закончу, – проворчал он в ответ, вырвавшись из меня.

Ну что ж, это несомненно так.

– Подожди, – я потянулась к его бедру. – Хочу узнать, каково это на вкус, – я облизнула губы. – Я никогда…

Он застонал, поглаживая себя по всей длине от основания до кончика. Я широко открыла рот. Он водил рукой по члену, прижимая головку к моему языку. Вскоре мне на губы, язык, зубы пролилась густая белая сперма.

Тейт положил ладонь мне на затылок, направляя вперед. Я обхватила губами головку, чтобы принять остальное. Он заполнил мой рот, насыщенный на вкус и теплый. Я сглотнула, не в силах им насытиться.

Когда Тейт отстранился, я не могла перестать пялиться на него. Он скользнул взглядом по моему телу, пока наши лица не оказались на одном уровне. Он был моим в том смысле, что вызывало у меня первобытные чувства. Скрученный скорбью, похотью и всеми разновидностями потребности, которые только существовали. Он был моим, а я была его, и никакое чувство вины этого не изменит.

– Я люблю тебя, – прошептала я ему в губы. Я никогда не говорила ничего более искреннего.

Он отшатнулся, как будто я дала ему пощечину. Мне стало больно от внезапной потери. Тейт снова от меня закрылся. Отгородился стеной из отвращения и вины. Как будто я вылила на него стакан холодной воды.

– Ты не знаешь меня, Чарли. Если бы знала, то не смогла бы любить.

Он верил в каждое слово. Меня охватило чувство безнадеги. Я как будто смотрела самый грустный фильм, зная, что не смогу изменить сюжет.

– Как бы тебе этого ни хотелось, ты не можешь диктовать моим чувствам. Я люблю тебя, Тейт Маркетти. Все очень просто.

Тейт считал, что недостоин любви. Я видела это по его прерывистым выдохам. И это разрывало меня в клочья.

Но я думала о Лии. Последние пару недель мы восстанавливали наши сестринские отношения. Переходили вброд по мелководью. Убеждали друг друга, что заслуживаем всего хорошего. Некоторым людям нужно снова и снова слышать эти слова, пока они в них не поверят.

Тейт отодвинулся от меня и встал, но я оказалась перед его лицом, заставляя посмотреть на меня. Я не собиралась сдаваться и хотела, чтобы он это знал.

Думаю, ты тоже любишь меня. Думаю, ты любишь меня, и это тебя пугает. Но это нормально. Если ты убежишь, я тоже убегу. С тобой.

Я прижала ладонь к его сердцу.

– Ты не обязан говорить это в ответ. Я терпелива.

– Ты не можешь преследовать меня вечно.

Я улыбнулась.

– Могу.

– Тебе надоест.

– Вот что я тебе скажу, – сказала я, уже зная, что нарушу это обещание, если он решит упрямиться. – Один год. Я буду преследовать тебя в течение года, и за этот год ты ответишь мне тем же.

– Нет.

– Я люблю тебя, Тейт. И буду повторять это снова и снова, пока ты не перестанешь чувствовать себя виноватым, слыша эти слова.

Это обещание, которое мне не следовало давать. То, которое бросало вызов самому трудному уроку, усвоенному в жизни: любовь стоит дорого. Ее валюта – горе.

И иногда она обходится дороже, чем ты можешь себе позволить.

Глава семьдесят третья

= Шарлотта =

Я совершила ошибку, упомянув о плагиате Терри. Мы сидели за кухонным островком Тейта, зависнув над экраном моего ноутбука. Пялились на обложку «Милого Яда». На цепи, охватывающие дневник и соединенные в замке.

Я наклонила голову.

– Подходит ему, правда?

– Он бы сказал, что не обложка делает книгу, – заметил Терри и был прав.