Милый яд

– Шарлотта! Так давно тебя не видела. Уже начала беспокоиться, – Дорис, главный библиотекарь, улыбнулась мне. – Чем могу тебе помочь?

Я постучала пальцами по столешнице. Книги Келлана оттягивали мне руку. К слову, о Келлане: он разозлился бы из-за того, что произошло? Келлан ненавидел своего брата. И, черт возьми, мне нужно было перестать думать о случайном оргазме.

– У меня есть… – я колебалась, презирая себя за это. Предложение Тейта промелькнуло у меня в голове. Секс безо всяких условий. Мой мозг не знал, чего хочет, но тело знало.

Если бы только у тебя была причина увидеть его снова…

Дорис нахмурилась.

– У тебя есть?..

Если ты сделаешь это, то никогда не увидишь Тейта.

Я сделала шаг назад.

Ты никогда не получишь ответы, которые тебе нужны.

Еще один шаг.

Тебе никогда не удастся поговорить с ним о Келлане.

И еще один.

Его предложение не будет действовать вечно…

– Неважно, – пробормотала я, разворачиваясь на каблуках.

Дорис позвала меня вместе с Фэй, моим любимым библиотекарем.

Я попятилась через парадную дверь и, запыхавшись, выскочила на улицу, хлопнув ладонями по коленям. Люди шли по тротуару, расступаясь вокруг меня, как Красное море, пока я безуспешно пыталась отдышаться, пыталась собраться с мыслями. Я не понимала, что делаю. Или чего хочу. Или куда отправлюсь теперь.

Потому я пошла пешком. Шла, пока у меня не заболели лодыжки. Пока вечер не превратился в ночь, пока не зашло солнце и город не засиял под покровом искусственного света. Пока у меня на уме не осталось ничего, кроме Тейта и Келлана Маркетти. И когда я подняла взгляд и осмотрелась по сторонам, то поняла, куда привели меня ноги. В бар, куда я ходила с Тейтом. Я заглянула в окна. Просто чтобы увидеть место, где мы когда-то сидели, обмениваясь историями. Вероятно, более здорового исцеления нам не суждено получить. Но потом я увидела его. Единственного мужчину, который вот так лишал меня рассудка. Тейт.

Он держал пустой стакан, и, судя по всему, тот был не первым. Наверное, я простояла там полчаса от растерянности. Смотрела на него через окно, как на сцену из «Мизери». Рядом с ним сидела женщина. Даже две. У обеих текли слюнки. Обе заинтересованы в нем. Одна положила ручку обратно в сумочку и, сложив лист бумаги, пододвинула его к нему. Может быть, там ее номер? Тейт посмотрел на записку. Схватил. Сунул в карман. Я сглотнула, завороженно смотря за каждым его движением. Пот стекал по моей шее. Желчь подступила к горлу. Сердце совершало неистовые прыжки в груди.

Открой дверь, Шарлотта. Прекрати это. Прими его предложение. Ты знаешь, что хочешь этого.

Вместо этого я не сходила с тротуара до тех пор, пока больше не могла смотреть. Тейт был пьян, и я знала, что должна хотя бы ворваться в бар и предложить ему помочь добраться домой в целости и сохранности. Но не могла заставить себя заявить о своем присутствии. Я сбежала, задаваясь вопросом, почему так важно, как Тейт Маркетти поступает со своей жизнью. Он был незнакомцем. Был старше меня. Был тем, кого я не знала, прожив двадцать два года своей жизни, и с кем не увижусь еще двадцать два.

И тут меня осенило. Я не просто наблюдала за Тейтом. Я беспокоилась о нем. Когда мне стало не все равно? Когда я перестала его ненавидеть?

Глава тридцать девятая

= Тейт =

С тех пор, как в моей жизни появилась Шарлотта Ричардс, я пришел к чертовски приятному осознанию того, что многого не знал о своем младшем брате. У Келлана была подруга, и до сих пор я никогда ее не встречал. Келлан хотел покончить с собой, а я узнал об этом от пары копов, оказавшихся на пороге моего дома.

Келлан написал книгу, но мне не сказал.

Я прятал «Милый Яд» у себя в тумбочке. Что, вероятно, стало причиной моей недавней бессонницы. Не то чтобы я отлично спал последние четыре года. (Снотворное – не вариант, когда мне нужно быть на связи двадцать четыре часа в сутки.)

Бармен пододвинул в мою сторону стакан с чем-то. Я поднес его к носу и принюхался. Ничего.

– Что тут?

– Вода.

– Я заказал Макаллан[20].

На самом деле целую бутылку.

Я уловил резкость в своем тоне. У меня даже хватило порядочности смутиться. Достигнув возраста, разрешенного для официального употребления алкоголя, я видел, как Терренс Маркетти снес дерево, когда ехал в нетрезвом виде по Тертл-Бей, и половину своих выходных провел в вытрезвителях каждого участка к югу от Леннокс-Хилл.