Мимикрия

Я удивленно приподнимаю бровь. На меня он не смотрит. Его взгляд устремлен на дорогу, где в свете фар можно разглядеть очередной зеленый парк и табличку: «Осторожно, здесь водятся олени».

– Ты спрашиваешь о Дэвиде?

Он коротко кивает.

– Он может быть разным, – начинаю я рисовать портрет бывшего возлюбленного. – Поначалу он показался мне добрым, внимательным, но вместе с этим требовательным и иногда даже деспотичным. Он богат, красив и успешен. Поэтому, если опустить тот факт, что он склонен к агрессии и насилию, его можно сравнить с принцем, о котором мечтает каждая девочка.

Мои слова производят ожидаемый эффект. Двейн сжимает руль так, что костяшки его пальцев белеют.

– Как они познакомились?

– Я не знаю. Когда я нашла Саманту, она уже была замужем.

– Разве такое возможно? – спрашивает Двейн. – Она уехала из Клайо только в августе.

Кусаю губы, опуская взгляд. Началось. У меня давно готов для него ответ на этот и многие другие вопросы, но будет ли этого достаточно? Не станет ли он их задавать кому-то еще? Я не могу так рисковать. Отвожу взгляд к окну. Мы уже близко. Узнаю магазин, в который я ездила на распродажу. Здесь я купила свое любимое кресло-качалку и маленький коврик для ног. Отсюда все началось. И здесь это должно закончиться. Вот только каким будет финал теперь?

– Она не говорила тебе? – настаивает Двейн.

– Нет. Да это и не важно. Мало ли способов выйти замуж? Уверена, что ни Дэвид, ни уж тем более Саманта, никогда не мечтали о пышном торжестве. Скромная регистрация в мэрии – и все готово. Прости, но сейчас меня больше волнует, что случилось. Когда она выгнала меня из дома, она была настроена воинственно.

– Думаешь, они поругались?

– Я не знаю, что думать. Но во вторник, когда я уезжала, она была жива и здорова. Она была беременна, кстати, – между делом сообщаю я.

Двейн заходится кашлем. Бьет себя кулаком в грудь и, едва справившись с приступом, хватается за сигарету. А я начинаю рыться в сумке в поисках нужного билета. Он лежит во внутреннем кармане.

– Точно, вот мой билет, я уехала в 14:20. Я уезжала в спешке. Во-первых, как я уже сказала, Саманта меня выгнала. А во-вторых, я боялась встречаться с Дэвидом. Он должен был приехать в среду к обеду.

– Почему ты ничего не рассказала Саманте раньше? Почему не попыталась уговорить ее поехать вместе с тобой?

– Мне казалось, ты знал ее не хуже меня. Хотя, знаешь, я ведь пыталась. Я не могла действовать в открытую, потому что это могло плохо кончиться для нас обеих, но я старалась помочь ей взглянуть на брак с Дэвидом с другой стороны. Но, как я могла это сделать, сохранив в тайне нашу с ним связь? Она бы мне не поверила. Никогда. Она бы решила, что это я была инициатором. Что это я домогалась ее мужа. Это же Саманта.

Двейн поджимает губы, кивая головой.

– Для нее он был красавцем, о котором мечтает любая женщина.

В его устах мои слова звучат иначе. В них стало больше чувств. Они перестали быть мишурой, в них появился смысл. Кусаю губы. Если так пойдет и дальше, у меня все получится.

– Я не хочу на него наговаривать. Какое значение имеют мои мысли и чувства, сейчас важно понять и узнать, что случилось с Самантой. Сама она это сделала или это…

– Саманта не стала бы этого делать ни при каких обстоятельствах. Она боец. Она не могла, – уверенно бубнит Двейн, качая головой.

– Не знаю. В последнее время она была странной. Она же принимала кучу таблеток. Гормоны, успокоительное.

– Это он ее пичкал?

– Что значит «он»? Я думаю, эти назначения делал врач, – отвечаю я, отворачиваясь к окну.

Я вижу дом Элайзы. Он погружен во тьму, но мне не нужен свет, чтобы узнать эту деревянную веранду и маленькие резные фигурки на перилах. Ехать осталось не больше минуты.

– Ты думаешь, это убийство? – спрашиваю я, глядя на Двейна.

– Я не знаю, но Саманта не могла…

– Возможно, ты прав, – задумчиво тяну я. – У меня к тебе есть одна просьба.

– Слушаю!

– Пожалуйста, не позволяй Дэвиду приближаться ко мне…

***

В доме все выглядит так же, как в тот день, когда я его покинула. Правда, китайскую еду кто-то все-таки додумался поднять с пола и даже протереть его. В углу осталось только темное пятно от въевшегося в древесину соуса. Не думаю, что Дэвиду когда-нибудь удастся от него избавиться. Хотя в сложившихся обстоятельствах пятно у входа – последнее, о чем сейчас будет думать мистер Герра. Его жену нашли мертвой в озере, и, согласно медицинской экспертизе, доза транквилизаторов, обнаруженная в крови, превышала все мыслимые нормы. И теперь следствию предстояло выяснить, по собственному желанию Саманта приняла их или же ее заставили.

– Вы не знаете, Саманта ждала гостей после вашего ухода? – спрашивает меня невысокий мужчина с блестящей лысиной и черными густыми усами, переходящими в аккуратную, коротко стриженную бородку.

Десять минут назад, когда мы с Двейном пытались войти в дом, он представился детективом полиции Себастьяном Пэрри. И за желтую ленту он позволил пройти только мне. Двейн остался в машине. В тот момент я испытала облегчение. После тяжелой дороги я не в лучшей форме. И все же еще не время расслабляться.