Миндальный вкус зла

Волгина помогла ему убрать со стола, погладила кота, подхватила свой «чумадан» – довольно вместительную сумку, пристроила её на плечо и вышла из дома. Примерно через час она позвонила в квартиру Дороховых и, когда дверь открылась, увидела на пороге маленькую белокурую девочку в футболке, перепачканной акварельными красками. Рядом с ней сидела огромная шотландская овчарка.

– Привет, – сказала Мирослава, – я частный детектив Мирослава Волгина, вот моё удостоверение. – Она раскрыла документ перед лицом девочки.

Та внимательно прочитала его, не пытаясь взять в руки, после чего отступила на шаг и сказала:

– Заходите. Меня зовут Тося, а это, – она указала на собаку, – Тася.

– Очень приятно. Но ты не обязана со мной разговаривать и приглашать меня в квартиру, – сочла необходимым сказать Мирослава.

– Да, я знаю.

– Откуда?

– В книжках читала и видела в кино.

Мирослава невольно улыбнулась, сделала шаг вперёд и прошла в квартиру мимо не сдвинувшейся с места собаки.

– Вы не боитесь собак, – одобрительно кивнула Тося с самым серьёзным видом.

– В общем, нет, не боюсь.

– Проходите в комнату, вас Тася проводит, а я вымою руки, а то успела их только тряпкой протереть.

Мирослава вслед за собакой прошла по коридору и оказалась в светлой комнате, которая, вероятно, служила семье гостиной. Обои и обивка мебели были выдержаны в оливково-жёлтой гамме.

Вдоль одной из стен располагалась стенка, которая полностью закрывала её. Внимание Мирославы привлекла секция, заполненная книгами. Было видно, что их в этой семье держат не ради декора, часто снимают с полок и, как подумалось детективу, читают с удовольствием.

– Мы с мамой любим читать, – подтвердила её догадку появившаяся в комнате девочка, которая успела проследить за взглядом детектива.

– Я тоже очень люблю читать, – сказала Мирослава и опустилась в кресло.

Тося устроилась напротив неё и проговорила как бы между прочим:

– А я знаю, почему вы пришли. – Девочка посмотрела на молчавшую Мирославу и добавила: – Из-за Людовика. – Потом она вздохнула. – Полиция тоже приходила, но разговаривать со мной не стала, будто если ты ребёнок, то не целый человек, а вроде бы как четвертинка.

– Почему четвертинка? – удивилась Мирослава.

– Не знаю, – Тося пожала плечами, – просто мне так представляется.

– Наверное, у всех художников сильно развито воображение… – заметила Мирослава.

– Наверное, – согласилась с ней девочка, – но я ещё не самый настоящий художник. Я только стремлюсь к этому.

– Если это не секрет, – спросила Мирослава, – сколько тебе лет? – И быстро добавила: – Но если не хочешь, то не отвечай.

– В этом нет никакого секрета, – улыбнулась Тося, – мне одиннадцать. А вам?

– Двадцать шесть.

В глазах девочки промелькнуло уважение. Задавая свой каверзный вопрос, она подозревала, что детектив постарается избежать прямого ответа. Мирослава не попалась в ловушку и прошла тест на правдивость.

– А вы давно работаете детективом? – спросила Тося.

– Нет, не очень, – улыбнулась Мирослава.

– А до этого?

– До этого немного работала следователем.

– А до этого?

– А до этого училась в юридическом институте.

– Понятно. Ну, что ж, – сказала девочка с интонацией умудрённой жизнью дамы, – давайте поговорим о Людовике. Вы можете задавать вопросы.

– Спасибо, – ответила Мирослава, стараясь не улыбнуться.

Тася всё это время лежала рядом и внимательно следила за собеседницами.

– А сколько лет твоей Тасе? – неожиданно спросила Мирослава.

– Тася молодая собака. Ей два года, – ничуть не растерявшись, ответила девочка.

Мирослава опустила свой «чумадан» с колен на пол, застеленный ковром песочного цвета, и, встретившись с Тасей глазами, сказала:

– Я очень надеюсь, что ты сможешь мне помочь.

– Я постараюсь.

– Ты ведь знаешь день, когда убили Четверткова?

– Да, об этом уже весь дом знает.

– А ты ничего странного в этот день не заметила?

– В этот день ничего, – покачала головой девочка.

– А на следующий?

– На следующий я видела какую-то девушку, выходящую из его квартиры.

Мирослава вся превратилась в слух.

– Лучше я вам всё по порядку расскажу.

Волгина согласно кивнула, подбадривая рассказчицу.

– Мама ещё утром, когда уходила на работу, велела мне выбросить мусор. Днём мы ходили с Тасей гулять, но я про мусор забыла и вспомнила о нём, только когда мы уже были во дворе. Я подумала: «Ладно, вынесу позже». И опять о нём забыла. И лишь вечером вспомнила. Я подхватила пакет, стала обуваться в прихожей и вдруг услышала шорохи на лестничной площадке. Они меня почему-то насторожили. Я посмотрела в глазок и увидела девушку, которая закрывала дверь Людовика ключом. Это получалось у неё не очень ловко. Но она её всё-таки закрыла и поспешила вниз. Потом я поняла, что этажом ниже она налетела на Петровича. Так у нас все называют Бориса Петровича. Он когда-то был артистом, мама говорила, что хорошим, а потом стал пить…

Мирослава кивнула:

– А дальше?

– А дальше ничего не было, девушка убежала, Петрович зашёл в свою квартиру, я подождала минут пять и пошла выносить мусор.

– А во дворе в это время кто-нибудь был?