Читаем Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений полностью

С самого первого дня после выхода романа «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый» Оруэлла обвиняли в том, что он не оставил человечеству никаких шансов – будущее слишком мрачное, и ничего с этим не поделаешь. Однако этому нет подтверждения ни в творчестве, ни в жизни писателя. Наоборот, за исключением некоторых колебаний в эссе «Во чреве кита», он последовательно использовал свои способности «смотреть в лицо фактам»4, для того чтобы вдохновлять чувство осознания, в том числе чувство самосознания, чтобы искоренять ложь в политической жизни, угрожающую потерей свободы. Он вряд ли бы потратил столько времени на написание романа «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый» только для того, чтобы сообщить читателю, что все кончено. Писатель хотел вдохновить, а не парализовать, как справедливо отметил Филип Рав в своей рецензии на книгу, напечатанной в 1949 году в Partisan Review: «Было бы неправильным воспринимать этот роман как пророчество того, что должно случиться. Автор не хотел “прогрузить” читателя фатализмом, чтобы сковать его волю… Он хотел подтолкнуть западный мир к большему пониманию и активному сопротивлению вирусу тоталитаризма, который в нем появился»5. Другими словами, будущее может быть плохим, если мы ничего не будем предпринимать.

Сейчас мы переживаем не самый лучший период либеральной демократии. Миллионы людей по всему миру продолжают бороться с ложью среднего размера, утверждать, что факты имеют значение, отстаивают свои честь и достоинство, а также свою свободу считать, что «2 + 2 = 4». Роман Оруэлла – именно для таких людей. Писателя всегда больше интересовала психология, чем системы как таковые, и роман «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый» – это сборник всего того, что он понял о сути человеческой природы и ее отношения к политике – все когнитивные склонности, тайные предубеждения, моральный компромисс, языковые уловки и механизмы власти, помогающие неправде одержать победу. Его роман – это предупреждение всем нам. Оруэлл писал для своего времени, но, так же как и Уинстон, «для будущего, для тех, кто не родился»6. В предисловии к «Скотному двору» он подчеркнул, что либеральные ценности «не являются нерушимыми, и их надо поддерживать частично сознательным усилием»7.

Роман «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый» был его последним и важнейшим вкладом в это общее дело. В заявлении, продиктованном писателем Варбургу, лежа в кровати в больнице за несколько месяцев до смерти, он объяснил, почему написал этот роман – не для того, чтобы парализовать нашу волю, а для того, чтобы ее укрепить. «Мораль этой опасной и кошмарной истории проста. Не позвольте этому произойти. Все зависит от вас».

Благодарности

«Работа над книгой – это ужасно изматывающая борьба, похожая какого-нибудь заболевания», – утверждал Оруэлл в эссе «Почему я пишу». Не хочу его расстраивать, но должен констатировать, что процесс написания этой книги доставил мне огромное удовольствие. И объясняется это во многом тем, что я был не один.

Мои литературные агенты Энтони Топпинг и Зое Пагнамента верили в меня и в мою идею, когда я сам начинал разуверяться в своих силах. Без их помощи и поддержки эта книга никогда не появилась бы.

Мои редакторы Геральд Говард из Doubleday и Рави Мирчандани из Picador с самого начала понимали, что я хочу сказать, и их мудрые советы и чувство юмора помогли мне это сделать. Я признателен их коллегам Норе Грабб из Doubleday и Полу Мартоновичу из Picador. Благодарю Давида Пирсона и Майкла Виндсора за дизайн обложки, Эми Стэкхаус за редактуру и вычитку текста, и Александру Дао за самую приличную фотографию автора вот уже за много лет.

Начальные варианты и наброски глав читали Дан Джолин, Люси Джолин, Джон Муллен, Алекс Петридис, Падраг Рейди и Джуд Роджерс, и все они оставили важные комментарии. Еще не обратившись в издательство, я обсуждал проект с Даном, и он помог мне оформить мою расползавшуюся по древу идею в конкретное предложение. Во время работы над проектом меня поддерживали друзья которые не давали мне забыть, что я пишу книгу, которую некоторые люди захотят прочитать. Мне помогли рекомендации, высказанные через Facebook. Благодарю Джошуа Блэкберна, Матта Блэкдена, Джуд Кларк, Сару Смит, Сару Доналдсон, Тома Дойла, Иана Данта, Пола Хьюсона, Катлин Моран, Бридин Мерфи, Мерфи Митчелл, Ричарда Ниланда, Хьюго Рифкинда, мою маму, Толу, мою сестру и Тэмми.

Перейти на страницу:

Все книги серии Легендарные книги и писатели

Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго»
Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго»

«В конце рабочего дня, накрыв печатные машинки чехлом, мы ни слова не говорили о том, чем занимались на работе. В отличие от некоторых мужчин, мы были в состоянии хранить секреты».Эта книга объединяет драматичные истории трех женщин, каждая из которых внесла свой вклад в судьбу романа «Доктор Живаго». Пока в Советском Союзе возлюбленная Бориса Пастернака Ольга Ивинская стойко выдерживает все пытки в лагере для политзаключенных, две девушки-секретарши из Вашингтона, Ирина и Салли, помогают переправить текст романа за рубеж. Каждая из них сделает все возможное, чтобы книга увидела свет, несмотря на запреты, страх и боль.Книга «Секреты, которые мы храним» мгновенно стала бестселлером New York Times. Она сочетает в себе захватывающую историю о шпионских играх, политике, большой литературе и величайшей любви XX века. И, конечно, это ода женщинам, сильным и хрупким одновременно, женщинам, которые никогда не сдаются. От подмосковной усадьбы до застенков ГУЛАГа, от Вашингтона до Парижа – они раз за разом доказывают, что мир – в их руках.

Лара Прескотт

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений
Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений

«Я не буду утверждать, что роман является как никогда актуальным, но, черт побери, он гораздо более актуальный, чем нам могло бы хотеться».Дориан Лински, журналист, писательИз этой книги вы узнаете, как был создан самый знаменитый и во многом пророческий роман Джорджа Оруэлла «1984». Автор тщательно анализирует не только историю рождения этой знаковой антиутопии, рассказывая нам о самом Оруэлле, его жизни и контексте времени, когда был написан роман. Но и также объясняет, что было после выхода книги, как менялось к ней отношение и как она в итоге заняла важное место в массовой культуре. Лински рассуждает, как вышло так, что цифры 1984 знакомы и подсознательно понятны даже тем, кто не читал этого произведения.К истории Оруэлла обращались и продолжают обращаться до сих пор. Его книги продаются огромными тиражами по всему миру. Оруэлл придумал и дал жизнь фразам «Большой Брат» и «холодная война», без которых мы уже не представляем XX век. И между тем «1984» – это не книга об отчаянии, а книга о надежде, что все кошмары, описанные в ней, никогда не сбудутся.Автор этой захватывающей литературной истории Дориан Лински – британский журналист и писатель, постоянный колумнист The Guardian.

Дориан Лински

Культурология

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология