Минус четыре по Цельсию (СИ)

Вместе с нами часто ходит и Леша Железняк, поехавший со мной в качестве сопровождающего тренера, но на него японцы так не реагируют, больше пугаясь его высокого роста и накачанного, атлетического торса. Леша над этим потешается, по-доброму поддевая меня и предлагая поспорить, что по возвращении домой, на улице как раз у него не будет отбоя от поклонниц, а на меня никто и смотреть не станет. Охотно с ним соглашаюсь, в том числе и потому, что в Москве по улицам почти не хожу, предпочитая передвигаться на такси.

О своих планах пока не рассказываю никому. Во-первых, все еще может прекраснейшим образом сорваться – Шиповенко передумает, Бисяев, Пахомов, Зайцева, да тот же Федин могут встать на дыбы и заартачиться, чисто из вредности… А может и из желания прогнуться перед Нинель – как никак она принесла им в этом сезоне два олимпийских золота и два серебра. Это если не считать Валю в команде… Во-вторых, это я перед Шиповенко так лихо козырнул, что собираюсь уйти работать с Ламбьелем. Сам Крис пока мне внятно не ответил, ограничившись общей декларацией возможного сотрудничества. Оно и понятно. Ссориться с нашей федерацией он точно не захочет, и будет выжидать решения до последнего. Ну а в-третьих… И это самое интересное… Мне написал агент Брайана Осборна. Того самого. «Мистер Триксель», или «Господин тройной аксель», как называли его наши взрослые. В восемьдесят четвертом году прошлого века, в Сараево он был первый, кто выполнил этот прыжок на олимпийских играх. А сейчас он работает тренером, имеет свою школу во Флориде… И меня приглашали туда, к нему, тренироваться и работать. И вот этот вот третий вариант был мне небезразличен еще и тем, что к Осборну меня звали с условием, что я не ухожу из «Зеркального», оставаясь формально спортсменом Нинель. Фактически, как профессионала, без обязательств выступать на местных соревнованиях. Понятное дело – не бесплатно. Но нужно понимать, что Ламбьель – это даже в самых безудержных мечтах и на десятую долю не Осборн. Как говориться, от таких предложений не отказываются, если при памяти и не дурак…

Или если тебе не застилает глаза всепоглощающее желание отомстить тому, кто тебя подло предал, и в придачу подставил двоих твоих любимых друзей. Поэтому всю мою японскую эскападу меня, как в старом фильме, терзали смутные сомнения, как лучше поступить.

С ними же, с этими самыми сомнениями, я и вернулся в Москву в конце марта.

И буквально на следующий день Шиповенко мне написал – позвонить, вероятно, не позволила гордость – что слушания по моему делу в Федерации назначены на веселую дату первого апреля. Что ж, прекрасно…

Если же говорить о гордости, то Нинель, которая тоже, безусловно, получила уведомление о заседании Федерации, даже не попыталась ни сама, ни через кого-то со мной связаться. То есть разрыв дипломатических отношений между нами можно было считать состоявшимся.

Чего я и добивался.

 

Естественно, как только возвращаюсь, сразу же звоню Анечке. Поздравить с первым местом на чемпионате мира и вообще… И с удивлением узнаю, что ее нет в Москве.

- Мы в Дубае, здесь… Все…

- То есть как, все? – удивляюсь я.

- Ну вообще все, - Аня как-то нерешительно мнется. - Я, Таня, Валя, Андрей… И Женя Семенов тоже…

- Ого, рад за вас, - без всякой радости констатирую я. – Могли бы хоть предупредить, я бы тоже к вам завернул…

- Да вот как-то закрутились, все так неожиданно произошло, - начинает вилять Анька, - не получилось, извини…

- Не получилось, или тебе сказали мне не звонить? - задаю вопрос напрямую.

Она молчит, и я слышу только ее дыхание сквозь шум электронных помех.

- Ладно, - не желаю разводить дальше полемику я, - счастливого отдыха, всем привет.

- Серенький…

- Все, пока… Прости я спешу.

Отключаюсь. Зло отшвыриваю телефон в сторону. Да что же это происходит-то? Все вокруг как сговорились…

Заставлять Аню извиняться и чувствовать себя униженной мне не хотелось. Я вообще терпеть не могу смотреть на чужую слабость. А что бы она могла мне еще сказать? Ее молчания мне хватило… Лояльная. Лояльная Озерова. Вот так о ней и говорили у нас. Никогда не спорит. Никогда не возражает. Характер проявляет только по отношению к себе и своей работе. Нинель даже не запрещала – попросила, я уверен, просто попросила ее мне не звонить, не отвлекать. И Аня выполнила просьбу тренера. Даже не задумавшись… Или не захотев задуматься. А ведь это только самое начало. Что будет дальше? Честно говоря, я рассчитывал на Анину поддержку, хотя бы моральную. Но, по всей видимости, как минимум сейчас это было невозможно. Что ж…

Выбрасываю из головы неприятные мысли, и всю неделю до первого числа регулярно хожу на тренировки, как в обычные дни. Нинель нет – говорят она улетела в Америку к Фионе – но есть Железняк, Артур и дядя Ваня, с которыми мы, как всегда, прекрасно находим, чем мне заняться.

А еще, соблюдаю режим радиомолчания. Не беру телефонные звонки, не отвечаю никому в «Телеграмм». Общаюсь только с тренерами.

Ни Нинель, ни Аня выйти со мной на связь не пытаются.